но за своей спиной увидел совсем другую комнату. Это было уже не огромное помещение, а вполне умеренное пространство. Я не стал заострять внимание на этом пространственном казусе, списав всё на футуристичность этой цитадели.
Помещение было очень светлым, высотой в пару этажей, справа и слева от меня большими полукругами располагались лестницы, ведущие вниз. Стены не выглядели мрачно, они были светлые и разрисованы витиеватыми мелкими узорами. Лестницы имели большие перила, подпираемые красиво выточенными фигурными балясинами. Я обратил внимание, насколько тонкими и сложными были выточки на них и насколько детальными. И как же эта изощрённая детальность показалась мне знакомой. Я подошел ближе к ним, чтобы рассмотреть сложность линий, как мой взгляд перевалился за перила и поймал человека, сидящего внизу. Он просто сидел на полу, согнув ноги в коленях, и смотрел по сторонам. Мне показалось, это был ребенок. Я не видел лица, но ростом он был явно не велик.
Я поспешил спуститься вниз. Моя ладонь быстро проскользила по каменным перилам, а ноги ловко перебрали все ступеньки. Спустившись, я медленно и осторожно подходил сзади. Ребенок выглядел странно. Тело было подобно взрослому мужчине, но словно уменьшенному в два раза.
— Эй. Э-э-э. Парень. — Я осторожно обратился к мальчику, который продолжал сидеть ко мне спиной крутил головой, рассматривая комнату.
После того, как я сделал ещё пару шагов, он повернулся ко мне. Я оцепенел. Ведь передо мной сидел я. Вылитый я. Только уменьшенный. Он спокойно осмотрел меня, словно мы виделись с ним каждый день, а сейчас я просто одел новый костюм, который он оценивал. Поднял глаза на меня и спокойно монотонно произнес:
— И ты здесь. Ты пришёл за мной?
Это был мой голос. Это было моё лицо.
— Кто ты? — С трудом я выдавил из себя.
— Ты не знаешь... — Сухо и задумчиво проконстатировал он, будто узнал какой-то секрет.
— Чего не знаю? Стой. А ты не узник цитадели? — Мне было очень некомфортно общаться с собой. Каждые его слова словно эхом отдавались во мне.
— Узник. — Так же задумчиво произнёс он. Его взгляд потерянно блуждал по сторонам, пока снова не нашёл меня. — Ты сам меня сюда запер. Даже не знаешь. И не понимаешь. А всё просто. Не хочешь. Ищешь, что проще. Всё простое имеет быстрый предел. — Проговорив это на одном дыхании и интонации, он заморгал и наклонил голову чуть вбок. — Сейчас ты тут. Но не сам. Сам бы не был. Кто-то. Он тебя привел.
— Старик? Он? — Я старался внимательно его слушать. Фразы были просты, но суть не понятна. Казалось, уловив лёгкое понимание, я попытался его прервать вопросом, но он, будто и не прерывался, продолжал медленно говорить:
— Нет. Он бы не стал. Кто-то другой. Ему не всё равно.
Тут он замолчал. Покрутился по сторонам. Затем, оперевшись руками о пол, встал.
— Мне тут больше не нравится. — Сказал он и направился к черной двери, которая находилась в стене напротив. Маленькими детскими