Опущенный по собственному желанию. Опущенный безвозвратно

Девчата, сколько с меня за чулочки? А насчет трахнуть — я дам номер, если кто заинтересуется — организую эту шлюху.

После магазина мы ехали довольно долго. Я время от времени двигал ногами, вроде как затекли — на самом деле было приятно ощущать, как джинсы скользят по ляжкам, обтянутым чулочками.

Остановились в районе частной застройки, среди деревьев выглядывали крыши домов и сараев. После многочисленных ремонтов и переукладок асфальта дорога возвышалась над уровнем дворов чуть не на метр, мы спустились по обочине словно с насыпи к каким-то металлическим воротам. Открыв калитку, по узкому проезду прошли к небольшому деревянному дому. Вид у постройки был далеко не парадный, она знавала и лучшие времена. Краска на стенах наполовину облезла, двери небольшой веранды были перекошены. Двор тоже ухоженностью не блистал. Позади дома виднелся какой-то сарай, такого же запущенного вида.

Висячий замок на дверях веранды Влад открыл своим ключом, и, распахнув дверь, махнул мне рукой:

— Заходи, блядь.

Я зашел и огляделся. На низком потолке висела лампочка без плафона. Потертый коричневый линолеум, кухонный стол и несколько табуретов. В углу белел холодильник, сбоку от него — деревянная дверь, по-видимому, в кладовую. Слева еще дверь, оббитая черным дермантином — в дом.

— Не стой, блядина. Давай, раздевайся! — Влад закрыл дверь и толкнул меня в спину.

Я послушно разулся, снял джинсы и майку, подтянул чулочки. Влад быстро собрал мою одежду в охапку и, приоткрыв дверь кладовки, бросил ее туда. Увидев мой испуганный взгляд, сказал:

— Не боись, шалава! Отработаешь — получишь свои тряпки назад. Давай в дом!

Дверь с дермантином не была заперта. Я зашел в первую комнату, с печкой, и остановился, но Влад снова толкнул меня в спину: — Давай-давай, вперед.

Пройдя со мной в дальше, похоже, в гостиную, толкнул меня влево:

— Двигай туда, блядь.

Мы вошли в следующую комнату. Она была сравнительно небольшой и почти пустой. Едва не всю ее занимал широченный диван, затянутый каким-то ...серым полотном. Окно справа от двери было завешено простыней.

Но главное, что привлекло мое внимание — на диване лежал ошейник с цепью, уходившей куда-то вниз. Похожий на собачий, но с металлическим замком, как на ремнях портфелей. Влад толкнул меня вперед, и, взяв сзади за шею, скомандовал:

— Нагибайся, сучка!

Второй рукой он потянулся за ошейником.

— Зачем цепь! Не надо, я не убегу! — мысль о том, что меня посадят на цепь, как собачонку, привела меня в ужас.

— Не тявкай, сучка! Так положено! — Влад нагнул меня вниз, я упал на колени:

— Не надо! — у меня перехватило дыхание...

Но он уже обхватил мою шею ремнем ошейника, и возился сзади с застежкой. Подтянув потуже, спросил:

— Дышишь, сучара?

— Да. Может, все-таки, не надо, — сделал я еще робкую попытку. Но сзади уверенно щелкнул замок.

— Надо, шлюха, надо, — Влад подергал цепь, словно проверяя ее на прочность, — Ну-ка, попробуй встать!

Я попытался встать — но не получилось. Цепь была короткой, стоять я мог, только согнувшись почти буквой «Г», или на коленях. Выпрямиться не получалось, давил ошейник.

—