Эмбер из Арканзаса. Часть первая

для нас стал просмотр порно, во время которого я сидела рядом с Джимом, а он лапал меня, болтая всякую ерунду. Как-то раз мы смотрели негритянское порно — здоровый негр трахал двух черных девушек.

— Черномазые классные сучки, — гоготнул дядя, — у меня их много было, пока я ходил по Миссисипи. Лучшие шлюхи — в Новом Орлеане. Это город ебли, город черных сисек и огромных задниц, — он пренебрежительно окинул меня взглядом, — куда тебе до них. В Новом Орлеане человек с головой может здорово развлечься.

К тому времени я уже сидела у него между ног и старательно отсасывала, поглаживая набухшие от спермы шары дяди. Джим продолжал говорить про Новый Орлеан — видно было, что город сильно запал ему в душу.

— Мог бы там остаться — накопить деньжат, открыть дело. Если бы не подвернулся этот сраный ниггер. Ну и что, что девчонка была его сестрой? Коль уж она такая красотка, да еще и не против была пойти с белым из Арканзаса. Ну, слово за слово, сцепились. Он теперь кормит аллигаторов на дне Миссисипи, а меня списали на берег — хорошо еще хоть не посадили. О дааа, детка давай, — простонал он, привычно разряжаясь в мой рот. Я сноровисто облизнулась и заглянула ему в глаза, ожидая дальнейших действий.

Он потом еще часто вспоминал про Новый Орлеан — какие там классные телки, как много праздников, как много туристов, так что и я невольно захотела посмотреть на это чудо-город. Но пока я была в рабстве Джима, об этом приходилось забыть.

А потом наступала зима, которая в этом году выдалась необычайно снежной для Арканзаса. Дядя становился все более невыносим: от постоянных пьянок у него начались проблемы с потенцией, что его невероятно злило. Злобу он естественно вымещал на мне. Фантазия его становилась все более болезненной — он связывал меня, порол, цеплял на грудь прищепки — уж больно нравилось ему смотреть как они синеют и разбухают. «Так хоть на сиськи стали похожи» — ржал этот кретин. Где-то он откопал полицейские наручники и тоже приобщил к нашим сексуальным играм. Пару раз он меня чуть не задушил. Тем более, что бабушкины деньги постепенно заканчивались, да и выезжать в банк становилось все труднее — зима и впрямь разыгралась не на шутку. Джим и не думал урезать себя в еде и пиве, которым он запасся заранее — взамен он участил для меня «разгрузочные дни».



Последней каплей стал день, когда Джим, будучи особо не в духе придрался ко мне за холодный завтрак. Не успела, я опомниться, как он содрал с меня одежду, подтащил к двери и выкинул голой на мороз. Через окно он наблюдал, как я молотила кулачками в запертую дверь, вся синяя от холода и ржал как дебил. Наигравшись, он пустил меня в дом и погнал в горячую ванну, куда вскоре пришел и сам. Тут меня прорвало — я кричала, била его кулаками, угрожала — он только избил меня и трахнул прямо в