воздуха, живот сводило спазмами тошноты, а голова неимоверно кружилась и гудела.
Но ее мучителя это не останавливало, а лишь еще больше возбуждало, и его жертва вскрикнула, когда его огромный член без всякого предупреждения стал врываться в ее неподатливое лоно, разрывая его и причиняя неимоверную боль. Она не могла поверить, что подверглась грубому и жестокому насилию, что это все на самом деле. Ей хотелось считать, что это всего лишь кошмарный сон, что она вот-вот проснется, и окажется рядом с мужем, которого любила, хотя и не признавалась в этом себе. Но это была правда, жуткая, устрашающая правда! Она ощущала чужое тело на себе, чувствовала разрывающую лоно боль, ломку во всем теле, пока ее насильник издевался над ней, все глубже и резче вонзаясь в ее сопротивляющиеся глубины.
Вейн рычал и пыхтел, его глаза были закрыты, он с упоением слушал ее приглушенные тряпками крики и мольбы о пощаде, но продолжал снова и снова вонзаться в Кэтрин. Резко схватив девушку за волосы, он потянул ее на себя, и теперь она с жадностью глотала воздух, а его руки стали щипать и мять ее чувствительную грудь, пока зубами он впивался в нежную кожу плеча, не на секунду не останавливаясь. Казалось, время замерло в этом адском месте, девушка была измотана и измучена пытками насильника, который бурно кончил в нее, в последний раз вонзившись в обмякшее тело. Он вышел, отпустив ее, и Кэтрин рухнула на кровать как подкошенная, провалившись в долгожданный обморок, отдавшись в объятия спасительной темноты и тишины, где не было ненавистных рук, губ и тела...