Она уехала, а я так и не попрощался

позади, посмотрел ей в лицо, она мирно спала. Потряс за плечо, так на всякий случай, что бы убедиться, что сон ее глубокий и она не здесь, а где-то очень далеко в лабиринте своего хмельного подсознания. Она не прореагировала и тогда я уже с уверенностью начал ее раздевать. Думал, что это будет трудно, не боялся ее и поэтому спокойно расстегнул пуговицы, снял платье с плеч, на мгновение остановился, наблюдая за тем как она дышит и то как его грудь медленно подымается и опускается, это было гипнотически, я, наверное, мог бы так смотреть вечно, но боль в паху пробудила от гипнотического созерцания. Осторожно, как будто обращался с фарфоровой статуэткой, что бы не разбить, вернее, что бы не разбудить, стянул с нее платье, по другому и сказать не могу, просто стянул. Вместе с платьем поползли и трусики, если бы я раньше видел так близко женское тело, то более спокойней смотрел на нее, но только не сейчас.

Буквально каждая складка, каждый изгиб, оттенок на коже от загара, бросал меня то в холод, то в жар, пальцы то тряслись, то сжимали ткань готовые разорвать ее, я-то от страха озирался, то спокойно наблюдал как она положила руку себе на живот. Стянув платье, я осторожно, как будто это кожа лягушки положил его на спинку кресла. Женщина была почто голой, перекосившиеся трусики чуть приоткрывали ее лобок, на котором красовалась татуировка трех лапок котенка. Боясь прикоснутся к ней, нагнулся, она спала, грудь выпала из-под лифчика, он был настолько тонким и прозрачным, что казалось его вообще не существует, грудь растеклась под еле заметной тканью. Набравшись смелости, прикоснулся к ней, нежная плоть, и опять эта боль в паху, невидимая рука сжала то, что у меня было между ног, сжав зубы я простонал. Небрежно перевернув ее на бок, быстро расстегнул лифчик и так же быстро стянул его, положил по верх платья. Ее тело с легкостью поддавалось мне, я мог ее перевернуть, положить на живот или на спину, пальцы подцепила трусики и стянули последнюю часть одежды. На теле остались полоски от загара, ее грудь и лобок буквально сияли в полумраке комнаты.

Не знаю как долго я на это смотрел, но тут услышал как за окном, что-то зашелестело, мгновенно очнулся и уже через секунду выключил настольную лампу, комната погрузилась в настоящий мрак, только слабый свет от электронных часов в телевизоре еще хоть как-то освещали пространство. Через несколько секунд зрение привыкло к этому скудному свету, и я уже мог различить чью-то фигуру, крадущуюся на балконе. Отец! Это мог быть только он, но я закрыл окна и все же боялся, что он вдруг вздумает еще тарабанить в окно и тогда Светлана проснется. Вот теперь мне стало страшно за себя, прекрасно понимал, что за всем этим последует, я уже было решил уйти, бросить все и просто сбежать, лишь бы