гамаши с трусами. Откинув ноги в сапогах в сторону, Женя, приглушил голод женщины.
— Ты же только замуж вышла. Он что импотент?
— Я на ваших наркотиках. Как только услышала твой голос, началась ломка. Может баньку растопим?
— Давай растопим. Напарим тебя. Твою кунку. Потом в сугроб и охлаждённую пизду ебать... , ебать.
От слов Юры, женщина опять завелась, подёргивая передком, она попыталась снять сапоги. Юра помог ей, дальше стянул нижнюю часть одежды. Оля старалась не на миг не отпускать пенис парня. И как только он оказался в доступной близи, втолкнула орган в трепетную щель. Благо Юра помнил о сквирте — успел отойти в сторонку, как Оля, вернее не она сама, а её организм выдал большую струю жидкости. Подойдя к женщине, Юра продолжил сношать женщину. Сперму Оля высосала до капли.
Пока разогревалась баня, любовники поели, выпили коньяк. Ольга так и сидела — полностью закрытый верх и юбка прикрывающая голые бёдра внизу. Парни натянули джинсы.
В сенях кто-то громко топал, сбивая снег с обуви. Оля не выказала опасения, а парням и тем более бояться не чего.
— Кто это на ночь глядя сюда приехал? — В дверях показался пожилой мужчина. По виду лет за шестьдесят.
— Это я, дядь Лука. Вот родственников привезла, показать дом деда Пети. Может переселятся сюда из Украины.
— Здравствуйте, дедушка. Я Юрий, это мой брат Женя. Может годик-другой поживём здесь, подождём пока у нас улягутся страсти. Пригубите с нами водочки? Немного, чисто символически за знакомство.
— А почему бы и НЕ много выпить? Что нам мешает?
— Дак, мы не ожидали гостей, всего по бутылочке...
— Сколько не жалко налей.
Лука выпил стакан водки. Хитро подмигнул Ольге.
— Гляжу баньку топите. Пустите нас с бабкой первыми?
— О чём вопрос, всё по-соседски. Я сейчас гляну как она там.
— А я за бабкой.
— Парни, я попала! Они ведь моему могут рассказать. А я ему о родственниках из Украины не говорила.
— Спасём тебя. Бабку выебим, деда ты сама обслужишь... Не бойся, они как молодое тело увидят так сразу излечиваются. Ты ведь про лубрикант не забыла... ? Ай, молодца!
Женя вернулся через три минуты, Лука с супругой через десять. Если дед выглядел старо, то Елена Владимировна на шестьдесят не тянула. Литровка самогона, чистейшего как слеза, украсила стол. Судя по тому, что стакан водки не повлиял на ясность взгляда Луки, парни не испугались за своё здоровье. Елена поставила две тарелки с соленьями — капуста, разукрашенная морковью и огурцы с помидорами на другой.
Оба пришли в валенках на босую ногу. Тулупы, откинутые на сундук, открыли широкую грудь деда. Называть бабкой женщину схожую с Валентиной, тёщей Евгения, было как-то не к месту. Она в отличии от мужа выпила всего пол рюмки коньяка и закусила орешками, скинув цветастый платок с головы, обнажила полнейшую седину волос. Но сохранившийся ясный взгляд превращал седину в обесцвеченный блонд спелой женщины. Дед, накатив своего продукта в объёме двести миллилитров,