тебя трахали в попу трое мужчин. Мы также неоднократно видели, как ты реагируешь, когда тебе сосут член. И в том и в том случае ты неизбежно доходишь до той точки, когда ты уже не можешь адекватно соображать, не так ли, Томми?
Подушечка её пальца достигла его пениса, и начала легонько гладить его основание.
— И в этот момент всё, о чем ты можешь думать — это вот этот малыш у тебя между ног, не так ли? Всё другое в этот момент для тебя не важно.
И, как будто доказывая её правоту, его член, в ответ на её действия, начал снова вставать. Тара хихикнула и наклонилась так близко у мальчику, что её губы оказались буквально в сантиметре от клейкой ленты, наклеенной на его рот.
— И именно так мы заставим тебя сделать то, что нам нужно, Томми. Ты УЖЕ не можешь сопротивляться, а мы ещё даже не начали. Вот подожди немного...
Одним движением она встала на ноги, смеясь, оставив поражённого мальчика гадать, а не была ли она права. Он знал, что у него действительно была такая особенность. Но он никогда не мог подумать, что из-за этого он потеряет рычаги воздействия на этих троих! Эти три недели были лучшими в его жизни, и он ни за что не хотел их прекращать. Нет, пообещал он себе, он будет непоколебим, что бы они с ним не сделали.
И вот, истязание наслаждением началось... Карен и Тара дразнили своими ловкими пальчиками его член и яички, в то время, как белокурая Селеста осталась за его спиной, скользя смазанными пальцами между его ягодиц. Тара с подружкой гладили и щекотали его своими длинными наманикюренными ногтями, их лица были так близко, что он мог буквально чувствовать их горячее дыхание на своём пенисе. Несмотря на твёрдую решимость не отвечать им, его член уже стоял столбом. Вытаращившись, он смотрел, как они дразнят его, и всё, что он мог сделать, это легонько шевелиться в своей обвязке. Вскоре они по очереди скользили по его пенису, шепча слова ободрения. Кончики их пальцев щекотали его тугую мошонку и кожу его промежности, но всё их внимание было направлено на его член, и он не мог отвести взгляда от их манящих напомаженных ротиков. Тем временем Селеста облизывала его уши и шею своим горячим влажным язычком, лениво орудуя тонким скользким пальчиком в его нежной попке.
Совсем скоро глаза Томми остекленели, и он перестал внятно соображать. Он был так возбуждён, что тихонько постанывал и поскуливал от наслаждения. Но когда они сорвали изоленту с его губ и потребовали пароль, он всё же сохранил остатки силы воли, чтобы с уверенностью отказать им.
— Мне кажется, я знаю, что ему нужно, — произнесла Тара.
Внезапно снова возник ворох верёвок, и девушки начали развязывать его и связывать по-новому. И вот он оказался лицом вниз на ковре, опираясь своим весом на плечи и на колени. Щека