После эпидемии. История пятая: Ловушка для мужика

такого минета несчастный банан быстро исчезал, не выдерживая напора. Я потер ладони, еще раз внимательно осмотрев свое произведение кулинарного искусства.

— Чего-то не хватает.

— Чего не хватает? — спросила Дашка, тяжело дыша, ей уже не терпелось перейти к главному.

— Запивона не хватает. Я что, все это на сухую жрать буду?

Наполнив бокал шампанским, я дал Дашке глотнуть, глотнул сам, а потом, как будто случайно, наклонил край бокала, и тоненькая стручка полилась Даше прямо на обнаженную грудь.

— А-а-а! — отозвалась она стоном, и выгнулась, позволяя напитку стекать вниз, по телу.

— Вот теперь самое то, — покамест отложив бокал, я цапнул зубами первый кружочек банана, лежавший в ложбинке между небольших, округлых грудей. Прожевал, проглотил, и начал языком слизывать потеки шампанского с соблазнительных полушарий. Соски поднялись, а вместе с ними поднялись и лежавшие на них дольки бананов.

— Сашка! — Дашка сцепила зубы, едва удерживаясь, чтобы не направить мою голову к ожидающим ласки твердым вишенкам. Не торопясь, я дразнил ее, ощущая, как ее бедра ходят ходуном, а потом все-таки сжалился.

— М-м-м-м! — я снял кусочек банана с левого соска, прожевал, проглотил, а потом с удовольствием засосал и сам сосок. — Вкусно!

Лаская сосок языком, я слегка прикусил его зубами — по квартире пронесся сдавленный стон. Не в силах выдержать это, Дашка забарабанила кулачками по столу. Мне безумно нравилось доводить ее до отчаяния, хотелось услышать, как она сама будет молить о пощаде.

Но Дашка — кремень, стонет, сцепив зубы, только ничего не говорит. Ладно, удвоим усилия. Наигравшись с ее левым соском, я снял банан с правого, только сам правый сосок ласкать не стал, легонько потянул его губами и тут же отпустил. Спускаясь вниз, я слизывал с ее тела следы шампанского, жевал и глотал дольки мандаринок, покрывал кожу нежными поцелуями. Дашка уже давно не сдерживалась, ее стоны эхом разносились по всей квартире. Она горела от желания, именно горела, даже с расстояния я отчетливо слышал, каким нетерпеливым жаром пышет ее юная девичья плоть. Мои руки мяли ее грудь, а мои губы ласкали ее внизу, приближаясь к самому главному угощению.

— А что у нас здесь? — я снял половинку яблока с ее нежного холмика, и обнаружил, что фрукт весь покрыт скользкими выделениями. — Хочешь, поделюсь?

Дашка кивнула, и, когда я приблизил яблоко к ее губам, робко слизнула собственные соки. Вкус ей явно не понравился, так как она скривилась, и замотала головой.

— Зря, — прокомментировал я, зарываясь ртом между ее набухших половых губок.

Ласкать девушку, когда она на пределе — ни с чем не сравнимое удовольствие. За последние два месяца я уже так научился это делать, что мне не составило особого труда некоторое время держать Дашку на самом пике, не давая ей кончить. Более того, вспомнив про фрукты, я ввел ей в вагину ту самую половинку яблока, и, пока корчилась и стонала, съел его, используя киску вместо блюда. Потом взял дольку мандаринки, капнул из нее сока прямо