В одном подземном переходе

анусу. Давление стало возрастать, она

почувствовала, как кончик швабры стал потихоньку продвигаться

внутрь. Он надавил еще, и швабра вошла глубже. Ей было больно, но терпимо. Он резко вдвинул швабру в нее практически до упора. Она дико закричала, потому что швабра уперлась в стенку толстой кишки.

— Заткнись, — прошипел он. Она разрыдалась.

Наконец он перестал ее запихивать, но начал интенсивно трахать Аллу шваброй. Потом внезапно остановился и, оставив швабру торчать из жопы девушки, грубо вошел в ее пизду. Алла застонала, а он стал ебать ее и мять груди.

Кончив ей на спину и вытерев член валявшейся на полу Аллиной юбкой, он снова швырнул Аллу на стол, но на этот раз на спину.

Швабра торчала из нее, как хвост. Сначала он поднял с пола все ту же грязную юбку и, поднапрягшись, запихнул ее ей в рот. Вынув из кармана довольно длинный металлический прут, он поднес его к лампе и стал нагревать. Алла начала догадываться, что ее ждет. Кричать у нее уже не было сил. Юбка во рту мешала дышать и вызывала рвотные спазмы. Когда прут достаточно нагрелся, он поднес его к ее промежности. Она замерла. Он приложил прут к клитору, и она бешено задергалась и замычала, глазами

умоляя его прекратить эту пытку.

— Что ты там мычишь? — с издевкой спросил он. — Я чё-то не пойму.

А-а-а, ты хочешь, чтобы я им соски твои нагрел, да, проблядь?

— М-м-м-м... нет... м-м-м... — плакала Алла.

— Желание дамы — закон, — и он стал водить этим прутом по ее соскам. — А теперь, сучка, ты сама раздвинешь свою пизду! — сказал он и для верности дал ей несколько пощечин и снова вдвинул в нее швабру, потому что от Аллиных конвульсий она почти вышла из нее.

Алла, заливаясь слезами, двумя руками взялась за половые губы и растянула их как могла широко.

А он, подержав прут под лампой еще, стал медленно вводить его ей

во влагалище. Алла заорала, завизжала, зашипела, да так, что сквозь кляп было слышно. Он не стал вводить прут до конца, ввел всего сантиметра на

полтора, да и нагрет он был несильно, но Алла почувствовала, что сейчас потеряет сознание, и не столько от боли, сколько от страха.

Когда он вынул прут из нее и бросил его на пол, она почувствовала огромное облегчение и, не смея шевелиться, только тихонько переводила дыхание.

Он выдернул швабру из ее ануса, и она ощутила болезненное жжение. Анус сжать она не могла. Он сел на стул, посадил ее на свой член

и быстро задвигался в ее заднице. Он прорывался вглубь, хотел глубже и глубже. Она кричала от боли. Он насаживал и насаживал ее. Кровь текла из попки, но его это не смущало. Потом она почувствовала, как на нее волнами накатывает возбуждение. Боли как не бывало, она была на верху блаженства. Через минуту она кончила, а вслед за ней кончил он. Спермы было так много, что, когда он скинул ее со своих колен