Не надо, милая

глаза наполнились непередаваемым ужасом.

— Ничего, родная, тебе понравится.

— Нет! Теперь хватит, я... — она услышала смешок Анджело сзади. Да, наверное, было смешно, что она приводила какие-то аргументы, пока Анджело не переставал трахать ее и смазывал ее анальное отверстие гелем. И все же. Она готова была зайти далеко, попробовать многое, но только не это. — Не смейте. Я буду кричать.

Анджело приостановился, вынул из нее свой член. Даймон прислонился спиной к стене, голый, с сигаретой во рту. Он слегка прищурил красивые серые глаза и тихим, спокойным голосом спросил:

— Что ты будешь кричать, милая?

— Я... Я буду звать на помощь! Все услышат, когда я по-настоящему стану кричать...

В комнате на мгновение стало так тихо, что слышно было, как муха бьется снаружи в закрытое окно. Даймон выдохнул облачко прозрачного дыма:

— Так кричи же.

В следующий миг резкая боль почти лишила ее сознания. Анджело ...вошел в ее зад резко, без предупреждения, на всю длину. Он застонал от удовольствия — так плотно мышцы ее нетронутой до этого задницы обхватывали его член. На какую-то секунду он замер внутри нее, наслаждаясь этим ощущением, а затем... А затем началась настоящая пытка.

Она пыталась вырваться, но албанец намотал ее волосы себе на руку и плотно прижал к кровати, издеваясь над ее попкой так, что из ее глаз ручьем лились слезы. Он насиловал ее с упоением, без остановки; ей казалось, это длилось бесконечно. Сначала она кричала, стонала, звала на помощь... Сейчас же, прижатая к постели, она молча плакала и смотрела на Даймона.

Он наблюдал за ней все время, иногда улыбаясь, и в полумраке комнаты ямочки на щеках были особенно заметны.

— Дорогуша, ну, ну что же так?, — сзади послышался издевательский голос Анджело. — Что же ты не кончаешь? Не нравится?

Она молчала, мечтая лишь о том, когда это закончится. Ей уже даже не было страшно: то, чего она боялась больше всего, уже произошло. Хуже быть просто не могло.

Анджело что-то сказал Даймону по-албански. Тот неторопливо вышел из комнаты. Спустя минуту он вернулся с пустой пивной бутылкой и молча протянул ее Анджело, посмотрев на Амаль с непонятным выражением: то ли нежностью, то ли жалостью. Поняв, что сейчас может произойти, она забилась в тщетных попытках избежать новых издевательств, и Даймон, который вернулся было на свой наблюдательский пост к стенке, присел рядом с кроватью и крепко прижал ее руки к белому белью постели. Его лицо теперь находилось в каких-то двадцати сантиметрах от нее, и он завороженно смотрел в ее глаза, подведенные потекшей от слез тушью. Анджело рассмеялся:

— Перестань, перестань, шлюшка. Мы же хотим, чтобы и тебе было хорошо.

С этими словами он (нужно признать, аккуратнее, чем она того ждала) засунул горлышко бутылки ей в промежность. Она вскрикнула, хоть и решила, что не издаст ни звука, поскольку Анджело ее крики только заводили. Так вышло и на этот раз. Он начал постепенно ускорять темп, трахая ее в зад