плакать. Наконец, садисту это наскучило, он повернул свою жертву лицом вниз, попой кверху и приспустил с неё охотничьи брюки. Эстет и чистюля сначала обмыл её попу и шоколадный глазик водой, затем принялся её вылизывать. Федосонья отметила про себя, что это не щекотно, а даже приятно, особенно, когда она расслабила колечко ануса, и мужчина ласково потрахивал её там своим языком.
«Интересно, какой у него член? — думала насилуемая, — не дай Бог такой же здоровый, как у второго. Он мне снова раздолбит мою попочку, и придётся лезть в болото в поисках лечащего монстрика». Но к счастью, бородатый мужчина оказался обладателем вполне среднего и премиленького члена, как отметила для себя Федосонья. Эстет подходил ко всему основательно. Он долго готовил для себя любовный плацдарм, помаленьку увеличивая количество пальцев. Всё это время любовной прелюдии, его жертва безбожно текла и даже один раз чуть не кончила. Наконец, охотник вставил своей жертве в разработанную дырочку в попе свой конец и стал медленно и плавно, с раскачкой продвигаться вперёд. Это было так приятно, что Федосонья замычала и заойкала от удовольствия. Она по мере своих сил старалась помогать насильнику. И когда тот вставил ей до упора, поиграла в зажимушки. И двигался он не как сваи забивают, а ласково и нежно, местами, как показалось моей героине, печально. В общем и целом, они получили истинное удовольствие от такой любви.
Охотник разрезал путы отобранным ножом у полюбленной им в задок, возвращать его отказался, уповая, что опять порежет кого-нибудь, отбыл восвояси. «Хорошо хоть отмечаться не стал у меня на полупопице, как предыдущие два придурка», — обрадовалась изнасилованная в попу.