диким и необузданным. Его жажда наполнить самку семенем, погрузить его как можно глубже и выпустить в нее как можно больше, вступила в свои права, руководя его действиями. Женщина была словно кукла в его руках, поддаваясь его ударам. И вот когда уже казалось, что она должна умереть от этой агонии, ее тело накрыло волны наслаждения. Ее канал растянулся, а мышцы туго сжимались, прося его не уходить. Ее матка болела и жаждала семени, а тело ее трясло от экстаза. Глаза королевы закатились, а крик перерос в громкие стоны блаженства. Теперь ее убивало невозможное удовольствие. Она словно перестала дышать. Ее руки приклеились к стеклу, которое запотело от ее дыхания. Тело горело, и пот, казалось, испарялся на нем. Она не видела, но чувствовала, как раздувается живот от его огромного члена.
Его ударам не было конца. Но вот резкий до боли толчок, и огненная лава затопила ее канал. Экстаз взорвался в ней фейерверком, но она выгнулась сильнее, почти ложась на него, когда почувствовала что-то странное. Словно от его члена отделилась маленькая змейка, которая продвинулась еще глубже, протиснулась прямо в ее матку. Глаза королевы закатились, и она больше ничего не соображала. Теперь она полностью откинулась на монстра, и он прижал ее к себе, оторвал от пола. Женщина была словно сращена с ним, находясь глубоко нанизанной на его вал. Ее сознание помутилось, глаза закрылись и мир потерял весь смысл, оставив лишь волны безумного удовольствия, что заставляло ее тело содрогаться, даже после того, как женщина потеряла сознание.