Любящий папочка

ебать ее, не обращая никакого внимания на саму Таню. Она была для него резиновой игрушкой, куклой, над которой можно поиздеваться. Что он и делал.

На это раз он долго сдерживался и кончил минут через десять. В Таню — в его дочь.

Еще где-то час он имел свою дочь в самых разных позах: стоя, сидя, раком... Таня молчала. Она, конечно, не ощущала никакого удовольствия, только боль — боль от крепких рук, которые ее сжимали, боль от неудобства позы, в которую ее ставил Юрий, боль во влагалище и анусе, которые слишком много мучили сегодня, боль в груди, к которой поминутно присасывался отец...

... Наконец Юрий с силой хлопнул дочь по спине, с рычанием кончил в ее задницу, отшвырнул на кровать и встал. И опять куда-то ушел. Его не было три минуты, после чего он появился, неся в руках две бутылки из-под вина. Одну из них — потоньше — он вставил Тане в задний проход, вторую — длинную и довольно толстую — в пизду. Таня заворочалась. Бутылка была настолько длинная, что упиралась прямо в матку и доставляла огромные неудобства. Юрий схватил дочь за плечи, приподнял и посадил к себе на колени. И не успела Таня ничего сообразить, как он впился в ее полные губы мокрым, омерзительным поцелуем. Он заставил ее открыть рот и стал сосать ее язык. После этого он укусил его. Таня вздрогнула и попыталась отодвинуться, но он не дал ей сделать это и снова засосал ее язык. Минуты три они сосались, потом Юрий отстранился и плюнул Тане в рот. Она от неожиданности проглотила его слюну. Минуту они молча смотрели друг на друга, потом отец широко ухмыльнулся и, еще раз больно куснув ее за сосок, он спихнул ее с колен и встал.

— Значитца так, — медленно сказал он. — Кому-нибудь что-нибудь скажешь или пойдешь к ментам — найду и прирежу. Ты классная шлюха. Может, как-нибудь еще наведаюсь. С днем рождения, доченька!

Он мерзко захохотал и вышел, и вскоре Таня услышала, как хлопнула входная дверь. Полчаса она лежала, не двигаясь, потом попробовала пошевелиться. Все болело, болели голова, губы, грудь, живот, попа, влагалище, задний проход, ноги, даже волосы. Таня медленно приподнялась на кровати.

Все тело было покрыто синяками и засосами, ссадинами и рубцами, кровью и спермой. Таня спустила ноги с кровати и встала. Что-то мешало ей. Ах да — в ней бутылки! Таня аккуратно вытащила их. Обе бутылки были покрыты ее выделениями, спермой отца и кровью. Девушка зажгла свет, села на кровать и осмотрела свою промежность. Половые губы набухли и посинели, из ран, оставленных ремнем, сочится кровь. Анус тоже весь в крови, широко раскрыт. Но слава Богу, вроде ничего не порвано. Таня на негнущихся ногах вышла из спальни, выбросила бутылки в мусорное ведро. Заперла дверь на два замка. Посмотрела на часы — без пятнадцати три ночи. Огляделась. Все перерыто, как будто в квартире побывали воры. Шкафы, тумбочки и ящики открыты,