Ужин на коленях. Часть 2

Поблагодари доброго человека, — потребовал ...Он.
— Спасибо, господин, — сказала она.
— Спасибо в постели не греет, — напомнил водитель и усмехнулся.
— Тебе почти тридцать, а ты не знаешь, как благодарить мужчину, — шутливо удивился Он. — Повернись, задери тряпку и наклонись поглубже.

Она послушно повернулась, медленно закатала платье, физически ощущая, как лапает каждый открывшийся сантиметр её обработанной кожи этот мужлан, и наклонилась, подставляя под этот имеющий ей взгляд, обе свои растянутые отверстия. Стоя так, она чувствовала, как по дорожке от попки и вниз по губкам и бедрам текут густые белые капли.
— Ну, — нетерпеливо проговорил Он.
— Спасибо вам, господин, — как можно четче проговорила она.
— Вижу, вы не плохо её отделали, — заметил водитель. — По лучшему разряду. Ничего не упустили.

Он ничего не ответил, но позволил ей подняться. Затем, Он достал откуда-то булавки и, опустившись радом с ней, закатал её платье так, чтобы оно едва прикрывало её попку. Так что было не просто видно чулки, но и немало обнаженной кожи, пока платье не скрывало самое аппетитное.

— Ну как тебе? — поинтересовался Он.
— Блядь и есть блядь. Хоть в шикарном платье, хоть в мини-юбке, хоть голая, — заметил водитель.
— Вот и я так думаю, — согласился Он. — Раз «блядь», то должна быть на панели. Давай, домой. Топай!

И она, не смея ослушаться, двинулась из этой темной и пустой улочки выворачивая на одно из основных шоссе и пошла в направлении к своему дому. Шаг ее был не очень уверенный, и слабость чувствовалась во всех членах её тела. О размытой косметике она старалась не думать. Слабая попытка вытереть слезы и уже не в первый раз потекшую тушь салфеткой, и без зеркала вряд ли могли ей сильно помочь.

Время уже было за полночь и на улице были лишь редкие прохожие, да проститутки, стоявшие у фонарей и ждавшие, когда их подберет кто-то. Она шла, нехотя ловя презрительные взгляды этих ночных бабочек, усматривавших в ней конкурентку. Изредка они что-то кричали ей вслед что-то обидное, но она не обращала внимания, а просто шла. Прохожие, в основном мужчины, пялились на нее, присвистывали ей вслед, пытались окрикнуть, отпускали неприличные шуточки. Но она шла. Шла, потому, что Он так велел, и она пройдет весь этот путь, собирая по дороги всю грязь, что выливают на неё. Идя, она чувствовала, что залитая недавно в неё жидкость течет из обоих отверстий и как мокро у неё на внутренней стороне бедер от этих ручейков. Пока она шла, они стали немного высыхать и чувство начинавшей стягиваться кожи примешалось к прочим ощущениям.

— Эй, чумазая, ты что оглохла! — Донеслось до нее сквозь шум её мыслей. Она повернулась: рядом с ней медленно ехал Он, и, открыв окно своей машины, что-то говорил ей. — Подойди сюда. Да-да, ты, с голой задницей. Ну же.

Она подошла, когда Он остановился и, по его знаку, нагнувшись, заглянула в открытое окно. То, что при этом её прелести оказались наружу, она