Правдивые истории. История восьмая: Валя и Валентина (продолжение)

сняла пиджак и забралась на него с ногами, подтянув повыше узкую юбку. Я сел рядом и невольно уставился на ее ноги.

Опять на мои ноги пялишься, — сказала она с напускной строгостью.

Так кроме ног сейчас ничего больше на разглядишь, — поддержал я ее шутливый тон.

Тебе тогда несказанно повезло, — рассмеялась она. — Обычно я сплю в белье, но тогда получилось вот так. И не спрашивай почему!

А я и так знаю.

Что ты знаешь? — с недоверием протянула она.

Знаю, почему ты была без трусов. Просто ты не успела их надеть. Я видел, чем вы занимались с Валей на этом вот диване. — На мои отношения с бывшей это признание уже никак не могло повлиять, да и времени прошло достаточно много с той пятничной ночи, поэтому эти слова сошли у меня с языка очень легко.

Не может быть!!! — Сказать, что она была ошарашена, это не сказать ничего. — И все это время ты молчал? Вале ни намека ни полунамека не сделал. И не упрекнул ни разу. И, получается, мне тогда соврал!

Во-первых не соврал, а просто сказал не всю правду. Твою голую киску я и вправду рассмотрел вблизи, пока ты спала. А почему Вале ничего не сказал? Не знаю. Мне казалось, что так будет лучше. Иначе все мы чувствовали бы себя очень неловко. И сейчас ей говорить об этом не надо. Впрочем, смотри сама, мне уже все равно. А тебе я безумно благодарен.

За что? — Валентина даже раскрыла рот от удивления.

После той ночи у Вали в голове что-то поменялось, и последние полгода, что мы прожили вместе, были самыми лучшими в моей жизни в плане секса. И это благодаря тебе.

Я не знаю... — ее голос прерывался, — я, наверное, сейчас вся красная, как рак. Просто чувствую, как кровь прилила к щекам. И это наполовину от смущения и наполовину от стыда.

Тебе нечего стыдится. Ты была великолепна. Я многое бы дал, чтобы увидеть тебя такой еще раз.

Лицо Валентины действительно стало пунцоветь на глазах. Она даже не выдержала и опустила глаза. Повинуясь порыву и какому-то заполнившему меня чувству нежности, я наклонился к ней и тихонько коснулся губами ее губ. Для меня это был поцелуй благодарности и признательности. К моему удивлению она не просто ответила на него, а приоткрыв рот, пустила мой язык внутрь. Если вначале поцелуй еще худо бедно мог сойти за дружественный, то сейчас это был поцелуй страсти. Не знаю, сколько он длился. Может, пять минут, а, может, и десять. В течении этих минут Валентина все сильнее и сильнее прижималась ко мне и терлась о мою грудь своей грудью. Затем она оторвалась от меня и взглянула мне прямо в глаза.

Ну что мы, как маленькие! — прошептала она.

Встав с дивана, она расстегнула пуговицы на блузке и сняла ее, оставшись в белом бюстгальтере. Впрочем, он скрывал ее груди не долго, а последовал за блузкой. Затем она расстегнула молнию на юбке. На ней