Кунни

что ты! У нас в деревне все мужики ходили в петухах, любую курочку могли наградить ребенком, кроме меня!... — с достоинством ответила мать.

— И как это тебе удавалось?

— Очень просто. Когда он уже готов и начинает свой шланг мне заталкивать, я сразу раз и вместо одной другую дырочку подставляю. Тот сразу не понимает, но я тут же поясняю, что, мол, туда нельзя, месячные, ну а в попку милости прошу, тем более, что она у меня была славной на всю деревню. Вот так свою девичью честь и сберегла. А мужикам все едино, тем более пьяному. Ему лишь бы дырка была, куда слить можно, а для девушки ведь не все равно. Некоторым даже больше попка моя нравилась. Так и говорили: «У тебя, Машка, жопа, хоть куда!» Да я смотрю и у тебя она уже почти такая же, — закончила мать и опять спросила:

— Так как же называется этот твой, ну... ?

— Кунни?

— Да нет! На иностранный лад.

— Куннилингс?

— Во. Точно. Надо записать, — мать встала, подошла к серванту, вынула блокнот, ручку и протянула дочери:

— Запиши на первой странице, а я выучу потом.
... Полковник, как всегда, пришел со службы слегка навеселе,

— Что?! Опять за воротник заложил? — строго спросила жена, недовольно хмуря брови.

— Не заложил, а провожал очередную комиссию...

— И по этому случаю дернул? — щелкнула она «шелобанчиком» себе по горлу.

— Ну, не злись, мать! Я же у тебя хороший. Мозги не пропиваю...

— Оправдываться будешь в постели. Кстати, за тобой по этому делу должок...

— Не понял. По какому делу? — насторожился муж.

— По этому, — жена слегка постучала ладошкой по тому месту юбки, под которым угадывался лобок.

— А до сегодняшнего дня, по-моему, долгов не было, — неуверенно пролепетал муж, лихорадочно прокручивая мысль «К чему бы это?».

— Плохая у вас память, товарищ полковник. И как это вы командуете такой большой частью, а про столь необходимый в нашей совместной жизни «Куннилингс» не знаете и духом не ведаете? — жена уставилась на него насмешливым взглядом.

— Ты что, мать? Белены объелась? Про какой это еще, как его, кунилгас спрашиваешь?

— Не кунилгас, как вы изволили выразиться по своему сексуальному невежеству, а про элементарный куннилингс.

— Гмм. Ты все же про что, Мать?

— Костя! Не строй из себя дурака и не считай меня дурой. Ты как сосешь у меня между ног?

— Обыкновенно. Сосу, как могу...

— А как надо правильно делать этот самый куннилингс?

— Не знаю. Мы это в академии не проходили. Можешь ты покажешь?! — хитрил Копальский перед женой, хотя почти ежедневно отсасывал «конденсат» из «Киски» своей длинноногой красавицы секретарши, уединяясь с ней в обеденный перерыв в комнате отдыха, смежной с его просторным кабинетом. Эта была еще той фифой. Для нее минет и куннилингс были почти родными именами и если бы разрешили, она назвала бы ими двух кудрявых, шустрых пацанов, которых она родила от своего веселого, но требовательного начальника.

... Вечером,