И почему меня никто не хочет?

противном Члене в своих крошечных руках.

Чувак — чурка был не из робкого десятка и без тормозов, никак не желая остаться неудовлетворенным, сделал нам 7 — летним девочкам охуительное предложение — представьте себе — поцеловать его. Поцеловать ЭТО безобразное чудовище. Награда — неограниченный доступ в любое время на стройку. Эта игра, в которую он предложил нам сыграть, щекотала нам нервы, от непонимания и смущения, отвращения и всяческого отторжения разумом этой бредовой идеи, мы переминались с ноги на ногу и переглядывались, не в силах принять никакого решения.

Мой ангел — хранитель шепнул мне — Беги!

С тех пор я стала избегать этой стройки. И его избегала...

А не его не избегала.

Жалею, что пососать тогда не удалось. Придурок, млять, развел розовые сопли с поцелуями, испугал своей любовью, а надо было предлагать девчонкам Соску пососать. Век живи — век учись.

10 лет спустя... жадно хватаю волшебный Шланг женского преображения, понимаю, что чем больше буду стараться, тем большая благодать снизойдет на меня, меня оросят чудодейственным эликсиром сибирского здоровья, чувственности и сексуальности.

Уж как я только ни старалась: и губы бантиком перевязала, чтоб поуже, и глотку расслабила для заглота, и вот, наконец, Конец напрягся, дернулся в конвульсиях, застонал, вздохнул пару раз и издох. На меня обрушился ниагарский водопад африканских эмоций.

— Ананасы есть и варенье...

— Есть надо есть.

Первый блин — комом. Ну не смогла я проглотить. Я старалась, давилась, захлебывалась.

Хотела доказать тебе, как сильно я тебя люблю, как сильно я тебя хочу, что все твои частички, хоть и противные до жути, принимаю.

Твои попытки заткнуть мне рот сникерсом успеха не поимели.

Стою посередине комнаты вся в спермицидной блевотне, с шоколадным батончиком во рту, на глазах слезы, стыдно то как, не смогла удержать любимого и стать с ним единым липким целым.

А так хотелось приклеить его к себе изнутри.

— Я импотент в женском обличии. Извини не понимаю, как такое могло со мной произойти.

Черт я не женщина.

Ты оказался добрым опытным старикашкой — не какашкой, лимитой себя ты скромно называл, запамятовала то ли из Волгограда, то ли из Саратова, да не столь важно.

Ты меня не выкинул за шкирку, за то, что осрамила твою честь. Поцеловал меня в лобик, обнял, подмигнул и сказал, все у тебя обязательно получится. И я поверила. В себя поверила и в любовь. Главное почаще тренироваться, всего-то делов — почаще брать за щеку.

На мое Целое в этот день никто так и не посягнул, впрочем, как и в последующие.

Ты долго — долго уговаривал меня, что ты мне не нужен, что я не понимаю, что сама хочу, что если дам, то влипну, влюблюсь, а Целку надо для мужа будущего хранить.

И я снова тебе поверила... И продолжала ходить к тебе на тренировки...

Ты любил меня тренировать, а я мечтала давать...

За что мне это, Боже, почему? Ну почему меня никто не хочет?