Бойся своих желаний...

писька поспевала, крупнела и наливалась силой. К 10 годам я лицезрела маленькую копию настоящего хуя с тугими яичками и редкой порослью. Санька привык быть передо мной голым и не стеснялся меня. Я же не раздевалась перед ним, но и особо не закрывалась. Трусики и лифчик скрывали главное, но общее понятие о моем строении Санька имел. Спали мы всегда вместе. Чтобы спокойно выспаться, я укрывалась отдельным одеялом. Иногда Санька залезал ко мне погреться и я наслаждалась поглаживая его мягкое чистое тельце. Он любил забрасывать ногу на меня и уткнуться носом в грудь. Грудь иногда вываливалась и Санька игрался языком с сосочком. Я же гладила его нежную упругую попочку, чуть поглаживая дырочку и яички. Вскоре я стала ощущать твердую палочку на бедре... Тогда я осторожно переваливала его свою территорию, целовала в губы и желала спокойной ночи. После этого мой клитор настойчиво требовал хорошей дрочки. Я сосредоточенно с упоением надрачивала затвердевший клитор, смачивая его своим соком, ручьем лившимся из меня.

Однажды я так увлеклась, что не сразу услышала Саньку.

— Мам, что ты делаешь? — спросил он. — У тебя что-то чешется?

— Да,... сынуля,... очень... чешется, — прерывающимся шепотом ответила я. — Сей... ча... ссс прой... дет.

От того, что Санька стал свидетелем моей дрочки оргазм потряс меня всю как никогда.

— Мам тебе хорошо стало? — спросил Санька когда я отдышалась и затихла.

— Да, любимый.

— А что у тебя чесалось?

— Да так, везде.

— Везде внизу животика?

— А почему ты подумал, что я там чесалось?

— Ты охала, А я пожалел тебя и заглянул под одеяло. А ты ручкой так сильно чесалась внизу там..

«Влипла! — подумала я. — Надо выкручиваться».

— Вот иногда у тебя чешется спинка?

— Ну да.

— Тебе же приятно, когда я тебе почешу спинку?

— Приятно.

— Ну вот и мне приятно.

Санька помолчал переваривая информацию.

— Мам.

— Что?

— А у меня тоже иногда вроде чешется вроде ноет где то внизу.

«Вот и пришло ОНО,» — подумала я и сразу тяжело стала наливаться кровью и набухать вся моя пизда.

— Покажи где.

— Вот тут, — Санька бессовестно раздвинул голые ноги и осторожно потрогал промежность между яичками и дырочкой попочки.

— И часто у тебя чешется там?

— Когда ты меня любишь и гладишь. И потом, после, когда прогоняешь меня под свое одеяло.

— И ты чешешь себе там? — спросила я подозрительно.

— Потихонечку, но от этого мне еще сильнее чесотно.

При этом разговоре Санька поглаживал себе промежность, отчего его писька-сосиска стала набухать и удлиняться. Я зачарованно как она твердеет, начинает вздрагивать и отделяться от живота. Это уже была небольшая копия настоящего хуя. Он даже был чуть изогнут, как тот в саду... Силы покинул меня, мой палец непреодолимой силой притянуло на болезненно напрягшийся клитор.

— Мам почеши мне, очень чешется, — жалобным голосом попросил Санька. — Ну пожалуйста!

«Не рано ли ему начинать дрочить? — промелькнуло у меня в воспаленном мозгу. — Хотя какое рано в 13 лет! Если бы он рос на