ним, а может даже пошла на то, что бы он «случайно» увидел ее голой. Со смелостью и непосредственностью, граничащим с откровенным распутством, у нее ни когда не было проблем. К тому же она всегда была неравнодушна к юношам. Кэнди совершенно не переживала по этому поводу, наоборот была рада, что подруга получает удовольствие от того, что ей нравится. Она не ревновала Эвана, однако весь день испытывала необъяснимое волнение.
Минуло уже несколько дней с момента как она, потеряв стыд, использовала шпионскую камеру, и с тех пор постоянно боролась с соблазном сделать это снова. Взбудораженное состояние Тони при виде обнаженного до пояса, блестящего от пота торса Эвана, не укрылось от Кэнди, ее участливые прикосновения к ней, письмо Салли, совершенно выбили женщину из колеи. Пальцы женщины дрогнули на мышке, она шумно выдохнула и дважды кликнула. Как ни парадоксально Салли была единственным человеком в мире, который понимал и принимал болезненную склонность сестры к вуайеризму. В первый раз, когда она застукала Кэнди за этим, Салли страшно разозлилась, а затем просто перестала замечать, хотя прекрасно знала, что за ней подсматривают. Эксгибиционист и вуайерист в лице двух сестер нашли друг друга.
Когда Эван отключил душ, Кэнди испытала отвратительное сладостное облегчение от того, что он не занялся этим за полупрозрачной занавеской. У нее появился шанс увидеть, как он онанирует, убеждая себя, что она делает это из лучших побуждений, а не от проявления извращённой натуры. Она обожала наблюдать, как он кончает, это возвращало ее в прошлое, когда она подсматривала за старшим братом. Она жадно смотрела на возбужденно подергивающийся пенис пасынка, с полностью обнажившейся куполообразной головкой, то и дело облизывая пересохшие губы, томно вздыхая всякий раз, когда головка пульсировала и длинное, толстое, бугристое тело фаллоса устремлялось вверх, ударяя Эвана по животу. Мальчик словно бы не замечал свой член, вытирался полотенцем, расчесывался и все это время был возбужден. Когда он в очередной раз завернулся в банное полотенце, она разочаровано и сердито вздохнула, до него ни как не доходило, что разгуливать в таком виде по дому не правильно. Потом он бросил свои вещи в корзину и начал копаться в ней. Кэнди знала, что она пуста, самолично опорожнила ее днем и теперь даже жалела об этом.
Сознание Кэнди заполнилось волнительным беспокойством, нервной дрожью, от которой промежность мгновенно увлажнилась. Эван выпрямился, зажав в кулаке черные, весьма откровенные трусики-танго. Единственный комплект в гардеробе Дианы, существование которого она пыталась скрыть от родителей.
... и зачем она оставила на виду то, что всегда прятала? Неужели знала, что Эван делает с их нижним бельем? А если и Эван знает, что Диана знает? А вдруг он... черт!
Кэнди нервно дернула рукой, наводя указатель мыши, и закрыла программу, чувствуя, как по спине стекает ручеек холодного пота, а по щекам разливается предательский румянец.