я поняла, что без этого я уже не смогу обходиться.
И когда мне окончательно стало ясно, что писать в трусики — не просто блажь, а что-то большее для меня, то, что влечет меня и против чего мне просто устоять не возможно, я просто ошалела от постоянного желания писать в трусы и стала способной на разного рода проделки. В начале я проделывала это дома ежедневно, а то и по несколько раз на дню.
Затем мне стало этого мало и я писала в трусики во дворе во время гуляния — просто отходила в укромное местечко и, не снимая трусов, присаживалась и писала. Конечно, ни-кто из моих подруг и не догадывался, что, вернувшись из кустиков, я была в мокрых трусах (а летние каникулы еще продолжались и я гуляла в платьицах или в сарафанчиках).
Но вот каникулы закончились и начались школьные будни. Казалось, что вместе с каникулами закончились и мои «мокрые» игры — все стало серьезней и я. И вот однажды на последнем уроке мне здорово приспичило, урок собственно уже подходил к концу, поэтому проблем особых вроде бы и не было. Прозвенел звонок, все урок закончился. Собрав свой портфель, я направилась в туалет, чтобы пописать перед дорогой домой. Вошла, огляделась — никого. Я — человек стеснительный, мне легче делать свои дела, когда рядом нет никого. Уже спустила трусики и склонилась в «полу реверансе» над унитазом, как вдруг меня словно прострелило. Хо-чу об-пи-сать-ся!!! Мгновенно, не меняя позы, натянула трусики и впустила струйку в трусы. Меня моментально обожгло, и я удовлетворенно закрыла газа. В этот момент я хотела, чтобы этот поток никогда не кончался. И только последние капли просочились сквозь ткань трусов, дверь в туалет открылась и вошла какая-то старшеклассница. Я мгновенно выпрямилась и, оправив платье, вышла. Домой я шла с подругами, о чем-то весело говорили, смеялись, но я была тогда счастливей их всех — на мне были мокрые трусы, и никто из них и не догадывался об этом. И это была моя тайна:
Этот случай стал вехой в моей дальнейшей жизни — я поняла, что без этого я уже не могу обходиться. Но и потом, я не видела никакой связи между мокрыми штанишками, влагалищем и клитором. Я не могла понять, откуда приходит это блаженство оргазма (слово оргазм мне было тогда еще незнакомо). Но оргазм не приходил. И что я только не делала, чтобы испытать снова и снова это наивысшее блаженство: терпела до потемнения в глазах и затем расслаблялась в трусы — ничего; сильно-сильно, да так, что мышцы сводило, сжимала ноги и бедра — ничего, и т. п.
А нашла я путь к наивысшему наслаждению совершенно случайно без мокрых штанишек, лежа в постели. Хотелось спать, но сон не шел. Сначала я ворочалась с боку на бок, потом рука непроизвольно залезла в трусы, потом обследование пальчиком моей щелки, обрамленной легким пушком волосиков, затем — липкое уже влагалище, клитор, мастурбация, путь к которой