Верю, надеюсь, жду. Часть 1: Ча-ча-ча

плясками многолетних участников.

— У нас еще полтора часа до начала, — заметил Виктор, словно не сомневаясь, что она наверняка идет, — хочешь отвезу тебя домой переодеться?

Вера покачала головой.

— Не надо, у меня платье в машине. Просто не уверена, стоит ли идти вообще.

— А в чем проблема? Посмотрим, что и как, заодно решим, стоит ли вообще продолжать. А то я, кажется, уже напрыгался на всю оставшуюся жизнь.

— Ой, — растерялась Вера, только сейчас осознав, что если для нее последовательный переход на следующую ступень был само собой разумеющимся еще после первого занятия, то для него это был последний урок, на большее он никогда не подписывался. — Хорошо, давай сходим, обязательно.

— Может поужинаем тогда пока? Тут приличный ресторанчик неподалеку.

Вера засомневалась. Она твердо решила, что их отношения должны быть строго танцевальными, но, возможно, если она его не уговорит продолжать, это их последняя встреча.

— Хорошо. Подождешь пять минут, я сбегаю заберу одежду и переоденусь?

Прогулявшись по теплому апрельскому ветерку, холодившему разрумяненные лица, пятнадцать минут спустя они уже сидели в маленьком уютном ресторанчике в японском стиле — стульев не было, низкие столики стояли на невысоком возвышении, укрытом плотным настилом из татами, куда полагалось подниматься без обуви. Девушка-официантка в кимоно с огромными красными маками долго разливала чай и рассказывала о меню. К еде принесли традиционное саке в маленьких пиалах.

— Я же за рулем, Вить, — испугалась Вера.

— Да там градусов чуть больше чем в пиве, — подбодрил Виктор, — за пару часов выветрится.

Есть палочками Вера так и не научилась, с суши еще справлялась, но для всего остального ей требовалась вилка. Виктор рассказывал, что несколько лет назад провел почти полгода в Корее в программе по обмену опытом, так что наоборот поднаторел в этом искусстве. Взяв Верину ладонь, Виктор правильно сложил ей пальцы и вложил в них палочки, леглнько поддерживая, пока она не стала справляться уверенне.

— Весь фокус в среднем пальце, можно еще и безымянный задействовать, но это на любителя, — показывал он, шустро управляясь с едой, чем несказанно развеселил Веру.

— Ты прямо настоящий самурай, — подколола она.

— А ты — очаровательная гейша, развлекающего великого воина?

Вера искренне расхохоталась, потешаясь шутке.

— Из меня та еще гейша — ни петь, ни стихи слагать, ни даже танцевать толком не умею! Ну может, чай сумею налить — без лишних разговоров, как наша официантка.

Такой она нравилась ему больше всего — веселой, открытой, беззаботной, не обремененной догматами вежливости и порядочности, за которыми привыкла скрываться, как за каменной стеной.

Виктор в порыве восхищения перехватил женскую руку и поцеловал, жадно заглядывая в глаза. Продолжал нежно ласкать губами смуглую, теплую кожу ее ладони, с восторгом наблюдая, что ее глаза подергиваются негой, ресницы дрожат, зрачки расширились, заполонив ночной темнотой ее весеннюю зелень. Когда она, не разрывая колдовской связи их глаз, инстинктивно облизала губы розовым язычком, он мягко потянул ее к себе, привлекая ближе, не торопясь, спокойно склонился к влажному рту, точно зная, что сейчас уже