Злоключения Алисы. Часть 4: Отель

им не обещал? — спрашивает Света, ни капли не веря его словам. Она давно догадалась, что им от неё нужно. Ей становится не по себе, — А разве так не видно, через халатик? — она делает попытку уйти от постыдной экзекуции, ещё не до конца веря, что её мужчина способен на подобное. Голос девушки дрожит от волнения, на глаза наворачиваются слёзы.

— Нет, так не видно, — нетерпеливо добавляет Григорий, — Разденься, пожалуйста, — повторяет он более настойчиво.

Светка понимает, что не в её воле ему отказывать. За всё в этой жизни приходится платить. Розовые очки, которые так долго вводили в заблуждение её разум были, наконец, сорваны. Ответ о своём статусе здесь, который долго мучил её, стал фактом: она не любовница, не подруга, а содержанка, обязанная ублажать хозяина и не перечить ему.

— Я не могу, вот так, при них, — Светлана кивком указывает на пьяных мужчин.

— Да что такого случится, все они взрослые, женатые порядочные мужчины. Не стесняйся, ну давай...

— Просим, просим, — кричат пьяные голоса, раздаются жидкие аплодисменты. Девушка собирает волю в кулак и быстро развязывает узелок пояса.

Ощущать себя голой неловко. Думать что будет дальше совсем не хочется. Но в голову лезут мысли: одна страшнее другой. Нет, она не стыдится своего тела, в другое время Света бы разделась без проблем, но не сейчас. Девушке понятны намерения пьяных мужчин, ей больно и обидно за то положение, в котором она оказывается по воле своего ухажёра, ей страшно за себя. Перед мужчинами стоит испуганный ангел, обнажённый херувим в девичьем обличии: скромный, целомудренный, божественный. Хотя нет, не совсем ангел. Её груди и лобок скорее, не от бога, а от дьявола. Они вызывают похоть, возбуждают, вызывают желание, брожение крови в головах.

— Ну, что я говорил. Как вам моя красавица? — Григорий вскакивает с дивана, и беря Светку за руку, выводит на середину комнаты. Отсюда никуда не спрятаться, она стоит, словно натурщица в мастерской скульптора, услаждая взоры пьяных мужланов.

— Да опусти ты руки, не бойся, пусть мои друзья полюбуются на тебя, — Григорий сам опускает её руки, прижимая ладонями к бёдрам. Светлана стоит, грудь вздымается в волнении, ей страшно.

— Изумительно..

— Очаровательно... , — раздаются восхищённые голоса. Но слабые комплементы не в силах выразить бушующих эмоций мужчин.

— Светлана не только «студентка, комсомолка, спортсменка, наконец, она — просто красавица», и многое умеет, — продолжает нахваливать товар Григорий.

— Что же, что она умеет! — нетерпеливо вопрошает Семён.

— А мы попросим нашу хозяюшку, и она нам всё покажет. Не правда ли, Светлана? — Григорий слащаво подмигивает оторопевшей девушке.

Она стоит молча, кровь пульсирует в висках болезненным ритмом.

— А посмотрите на её прелести, — Григорий совсем выходит за рамки приличий, — Соски, где вы видели такие правильные и острые соски. Мужчина хватает пальцами правый сосок блондинки и начинает его мять. — Вот смотрите какое совершенство, — он убирает руку от девичьей груди. Надроченный сосок стоит острой пикой, устремлённый на собутыльников. Они сидят,