Естество в Рыбачьем. Глава 20: Эпилог

нерешительность зятя.

— Я помоюсь, высушу волосы, а ты пока смотри телевизор. Я не кривила душой, когда сказала, что мне понравилась прошлая встреча.

— Сегодня я буду более решительным... Знаешь, давай вместе помоемся. Надеюсь мытье волос сегодня не обязательно?

— Тогда я надену шапочку. — Поцелуй-закрепитель сказанному, новая искринка в глазах.

Душевая. Первое обнажение. Первые оценки. Волосы на кокушках и лобке Женя теперь брил часто. От этого пенис казался длиннее, начавшееся возбуждение подтянуло мошонку, собрав яички в подобие пушечных ядер у ствола мортиры. Чисто мужская попка, отсутствие талии, достаточно широкая грудь с небольшим пушком волос. Бицепсы, покатые плечи, говорящие о спортивных тренировках. Не Аполлон конечно, но, чёрт возьми, не хиляк, как её последний мужчина, втягивавший животик, чтобы казаться атлетом.

Сравнивая маму и тёщу, Женя осмотрел Валю. Полнее мамы, прямые ноги без щели между бёдер, она начиналась только у колен, смыкалась на них, затем опять просвет над полными икрами. Каштановый лесок на поляне Венеры, с небольшой жировой складкой живота над волосиками. Широкий таз с начинающими дряблеть ягодицами, очерчивал низ от верха туловища. Однако выше пупка тело выглядело моложе. Естественно привлекли молочные железы, слегка ассиметричные по провису, хорошо держали форму. Ареола на провисшей левой груди выглядела эллипсом с, как не странно, раздвоенным соском. Но это не мешало соскам гордо лезть в глаза, алеть от возбуждения.

— Я уже купал Настю, знаю, как омыть женщину. Позволь мне предложить свою услугу.

— И мне доводилось мыть мужчину. Ты правильно сделал — нам нужно ближе исследовать тела. Начинай... Да, лицо я помою сама, а вот остальное ты.

Женя выдавил из дозатора мыло, руками проводя по шее, спустился на груди, ощутил их упругость, приподнял, одновременно взвешивая, помыл под ними. Над поясницей заметил такие же, как у Насти ямки-впадинки, отсутствующие у Алисы. Спину Валя попросила потереть мочалкой. Женя, балуясь, потянул за волосы на лобке:

— Этой вехоткой?

— Можешь и этой, но после того как я её побрею, шалунишка.

За те секунды, когда он опустил руку на лобок, палец нашёл клитор. Два раза нажал как на кнопку дверного звонка. Женское тело задребезжало как тот самый механизм, разве что беззвучно. Помывка продолжилась. Женя присел на корточки, поставил одну ступню женщины себе на колено, омывая икры, перешёл на бедро, повторил действия со второй ногой. Новая порция мыла, дозатор выдал её, намекая на процесс семяизвержения, легла на ладонь. Ладонь раздвинула мягкие мышцы бёдер, оказалась в обжигающе влажном окружении половых губок. Шире разведя ноги Валя, позволила любящим шалость пальцам, проникнуть глубже, на несколько секунд перестала дышать, вслушиваясь в негу желания. Ладонь скользила вдоль вульвы, и каждый раз, когда оказывалась между ляжек, два пальца ныряли в жерло вулкана, сгребали магму страсти, вынимали наружу. Затем другая ладонь, уже со стороны ануса, заскользила, вымывая остатки слизи. Вода из душевой лейки, омыла пену с тела, из промежности.

Дальнейшее сдерживание было бессмысленным. Поцелуй благодарности был расценён как просьба. Даже не