Госпиталь. Часть 3: Взорванная Вселенная

их в руках и стыдливо отводя глаза от оголенной начальницы. Донну словно переключили щелкнув невидимым переключателем в ее голове. Она поняла, что ее раздели среди бела дня, и она голышом стояла на коленях на линолеуме грязной палаты.

Рука сама заскользила вверх пытаясь закрыть грудь от чужих, безжалостных, колющих взглядов. Взглядов что скользили по ее телу, будто змеи проникая в самые укромные местечки. Взглядов, что безжалостно кусали подобно острым копьям, взглядов, что хлестали, по ее голому телу оставляя после себя боль и рваные раны. Она согнулась пополам закрывая коленями свой лобок и теряя ориентацию медленно завалилась на бок упав на грязный пол. «Неее-т... неее — т... нееет...», — всхлипывала она корчась на полу, — «неее-т!». Грудь вздымалась рыдая, как одинокая шхуна в жестокий шторм, слезы лились ручьем сквозь пальцы, она сжалась в комок, стремясь превратиться в точку, исчезнуть навсегда, навечно. «Все, хорошо, уже все хорошо, мисс Моргенштерн», — повторяла Клэр обнимая ее. Импульсивно, Донна пыталась еще вырваться, но ее движения сейчас скорее напоминали попытки безрукого и безногого вырваться из силков. Надломленных сил хватило лишь на пару слабых толчков, и в конце-концов она разрыдалась на груди сестры, всхлипывая и размазывая остатки туши по белой ткани халата. «Все хорошо, уже все хорошо», — — без конца повторяла Клэр.

Резкий, режущий слух свист чайника и последующее бульканье разливаемого чая, прошли в звенящей тишине ординаторской комнаты. Шок сменился апатией, и Донна смотрела в пустоту с таким взглядом, что могла вызвать зависть у собственных пациентов.

— Вот, — положила Клэр на стол шокер,
— Без этих штук, мы здесь никуда не ходим, — пояснила она,
— Когда увольнялся последний мед-брат, он отдал нам несколько таких штук и запретил нам ходить здесь без них. Без них, мы бы с сестрой Мари здесь бы долго не продержались.

Донна механическим движениями взяла шокер и с индифферентным видом подержала его руке, затем положила обратно.

— Нет! нет! Берите! Это ваше! — воспротивилась этому Клэр,
— И никуда без этой штуки не ходите, — напутствующим тоном закончила она.

Звук льющийся воды сплелись с каплями разлетающихся брызг. Сестра Клэр ловко снуя в небольшом помещении заварила чай, и поставив чайник на плитку, включила негромко радио. Из приемника полилась тягучая, как жевательная резинка, испанская песенка:

симпреме-де-кар"а,
ла-вуз-вуве-дель-мар,
вольвер-а-рэпир-айр, ла-лувье-а-кока"йя,
супресто, к"уерпо-м"охара,
ла-флёр-кокрете-ми...

со мной останется навсегда,
нежный шум моря,
снова буду дышать дождем, который упадет
на это тело, и увлажнит
цветок, который разрастается во мне..

Прислушиваясь к мелодии, Дона думала о своем. У нее из головы не выходил ее сегодняшний позор, когда она чуть было не стала жертвой публичного изнасилования. А что было бы, если бы Дэниель набросился не на нее, а на сестру Клер, что бы делала она? Ведь у Донны и шокера тогда не было с собой. Тогда бы она смотрела как ее насилуют? Помещение ординаторской было не большим, но уютными чистым. Сестра Клэр хлопотала вокруг нее, как радушная хозяйка. Она отпускала глаза и стремилась исполнить тотчас ее каждое ее желание.