Она привыкла нести этот груз одна, она была сама во всем виновата и она, давно уже похоронила надежду на сочувствие. В бесконечных криках, воплях, в которые неизменно вытекали споры с мужем, она неизменно оказывалась виновата во всем. Чтобы ее убить, хватило бы и малого. И взглянув в эти влажные глаза, коленки ее повело.
Клэр одним прыжком кинулась ей на грудь, поддерживая в равновесии. «Пожалуйста, мэм, пожалуйста!» — запричитала она, — «Не позвольте мне, чувствовать себя виноватой! Я правда очень не рада, что спросила об этом!». Запах ее духов, ее слова, собственные воспоминания, все перемешалось в голове Донны. Она была так близка, эта девочка была в ее руках, такая горячая, что она чувствовала как обжигает ее дыхание. Это была уже вовсе не девочка, это был настоящий сосуд с огнем, и этот огонь... сводил ее с ума.
Донна не заметила как руки Клэр оказались под ее халатом, обняв ее за талию. Дыхание ее перехватило. «И еще мэм, запомните», продолжила всхлипывая Клэр. — «Вы не одни!». Донна смотрела как на свету блестели ее губы, глотая соленные слезы. Ее оцепенение начало понемногу проходить уступая в борьбе за ее тело, совсем другому чувству... Клэр была как Афродита только что вышедшая из моря, все взъерошенная и растрепанная, как птичка попавшая в силки, с матово-розовой кожей, совсем юная. Ее губы были словно высечены из рубинов, они переливались красками, и сверкали при каждом движении, при каждом произнесенном звуке. Донна как Одиссей соблазняемый сиренами, потянулась к ее губам, к ее соленым губам, к ее сладким устам. Они сомкнули губы, Клэр со взглядом священного ужаса идолопоклонницы смотрела на свою начальницу, будто ожидая что сейчас она начнет пожирать ее.
My pussy tastes like Pepsi cola,
Моя киска на вкус, как Пепси-кола,
My eyes are wide like cherry pies.
мои глаза распахнуты широко, как у девственницы.
... доносился из приемника приторно-сладкий голос Ланы Дела Рей.
Девочки повалились с ног на ближайшую кушетку. Клэр «на лету» провела ладонью по выключателю и свет перестал забивать чувства, что были по природе намного тоньше нежели зрение. Если бы ад сразился с небесами, это бы не было более эпично, чем то что сейчас происходило в этой комнатке. Донна остановилась, язычком играя за правым ухом девушки. Ее всю трясло от возбуждения, как старую колымагу, рискнувшую выехать на проселочную дорогу. Она почувствовала горячие пальчики на своей груди, она едва не захлебнулась от экстаза, Ноги ее раздвинулись сами собой, обхватывая бедрами девушку. Клэр была как букет цветов и коробка конфет одновременно, она хотела как пчелка побывать на всех бутонах, и попробовать каждую ее конфетку. Клэр, обняла ее прижимаясь своей грудью, ее пальчики проскользнули к лямочкам бюстгальтера, Донну обожгло ее дыханием.
Поцелуй в шею едва не отозвался полноценным оргазмом, совсем в другом месте. Язычок испускающий поцелуй прочертил рваную рану на ее шеи вниз на основание ключицы, и смерчем сжигающим все живое, помчался к