Голыми руками...

не позволю.

— И ты не позволишь?

— А ты смогла?

— Ты на меня не смотри. У меня такой мамы, как я, не было. Я же тебе рассказывала, как мне тяжело было тебя растить? Семнадцать лет! Ни образования, ни работы. Ой-ёёй! А мечталось о путешествиях, о педагогическом образовании. И где это всё?!

— Мам, я клянусь тебе — не совершу тех ошибок, о которых ты печалишься. Ребёнок только после учёбы и начальной работы. Так?

— Когда ты его полюбила? — Спросила мама дочь, которая уже съела перловую кашу, сейчас наливала себе и ей чай, поэтому затянула с ответом:

— Уже шесть лет. А поцеловались только сегодня. Видишь, какая я целомудренная? А ты того парня во сколько полюбила?

— В пятнадцать... Ой, доченька, как я его любила! Вздыхаю только его именем, открываю глаза только чтобы увидеть его. И как я его воз-не-на-видела... !!! До исторжения адского пламени изо рта, чтобы сжечь его гадскую ухмылку, когда сказала ему о тебе. Доченька, хоть ты разорви наше с бабушкой проклятие — не залети до замужества.

— Ну бабушка то на фронте. Можно считать, что дедушка погиб на передовой.

— Да уж. И я... передовица. Такова наша семейная традиционная любвеобильность.

— А эти... , которые просили, чтобы я их папой называла?

— Подонки, дочь, подонки. Я тебе не говорила, но Геннадий украл у нас деньги... сто рублей, которые я собирала для тебя, моя красавица. Да и другие — меньше в дом несли, чем тратили. — Мама смахнула слезинку из глаза. — Это десять лет тебе было! Медленная же страсть у тебя, не так как я резко вспыхнула!

— В пятнадцать полюбила, в семнадцать родила. Тоже как-то медленно.

— Почти шестнадцать было, только семнадцать случилось. Вот и считай. — Посуду начала мыть мама, таков заведённый ритуал — дочь готовит, мама убирает.

— Через сколько после знакомства?

— Поцеловались через неделю, а это... Считай ещё через неделю. Уж больно страстные его речи были. А я дурочка не могла надышаться им, наслушаться его похабства.

— Мам, ты же ещё молода. Почему не пытаешься построить отношения с другим?

— Не обижайся только... Из-за тебя, моя красавица. Мужчины как кобели пошли, сразу к тебе начнут... , ну ты поняла, что делать.

— А случайные встречи?

— Ты такая... взрослая становишься, когда такие вопросы задаёшь. Стыдно... , да ладно уж... мы же с тобой как две подружки... Только прошу Бога, чтобы ты плакала на моём плече от радости, а не от горя. Бывают у меня, как ты говоришь, случайные встречи. Я ведь действительно молода, страсти не подрастеряла. Но приводить в дом больше не буду... Где, где! На работе, конечно, в кабинете. Ой! Чего это я разоткровенничалась с тобой. Всё ты... своими пухлыми губами!

— Пухлыми?

— Уже не так опухшие. А как зашла, так своим видом опухших, нацелованных губ, испугала меня, думала у вас уже всё случилось. А потом вспомнила про месячные.

— Сегодня ещё мажется... Я тебе пока не