Небо где-то ниже...

словно по волшебству, вдруг возник у неё за спиной. Не слышала она и прерывистого, хриплого дыхания. Пришла в себя, лёжа животом и грудью на столе, продолжая сжимать в правой ручонке ложку. У неё не было ни одного шанса хотя-бы вырваться — ни силы, ни веса.

— Совершеннолетняя, — зло шептал отец, прижимая к столу несчастную всем своим немалым весом.

В её попу упирался пах мужика, ещё сильнее увеличивая её неподвижность.

— Папа, папочка! Не надо!!, — истошно закричала дочь.

Она чувствовала, что отец расстёгивает ширинку своих брюк.

— Надо дочка, давно уже надо!, — прошипел ей на ухо изверг, обдав тошнотворным перегаром.

В следующий момент Света вдруг ощутила оголённость своих ягодиц. Она не видела и даже не могла представить себе весь ужас этой картины: вот её отец берёт и резко срывает с неё штаны и трусы... Она видела лишь тарелку с ещё дымящейся картошкой, стоящую прямо перед лицом...

Но то-ли было много водки, то-ли человек ещё не до конца потерял своё человеческое обличие, да только не случилось того, о чём ты уже, наверное подумал, мой уважаемый читатель.

Потыкавшись с пол-минуты вялым членом между ягодиц девушки, отец бросил своё бесполезное занятие, предварительно обложив дочь и весь мир отборным русским трёхэтажным матом. Затем оторвал её от стола и развернул к себе.

— Ничего, сегодня высплюсь, а завтра поговорим, — прорычал он и залепил девушке звонкую пощёчину.

Девушка перекатилась через стол и распласталась на полу у двери кухни. Мужик побрёл прочь, переступив через тело девушки, на ходу застёгивая штаны...

Девушка пришла в себя уже далеко за полночь. Первое, что услышала она — был дикий звериный храп отца, доносившейся из темноты комнаты. На кухне, где, на полу она лежала, неестественно подогнув под себя ноги, горел свет. С трудом встав на колени и потрогав саднившую щёку, она, словно во сне, натянула штаны с трусами и так и осталась сидеть. Она знала, что это конец. Конец всей той жизни, что была у неё прежде. Даже если отец полностью раскается, она уже никогда не сможет жить с ним под одной крышей, да и вообще рядом.

Ей пришло в голову единственное, как ей тогда казалось, правильное решение. Вытащив из ящика стола ножницы, она прошла в ванную и, стараясь действовать как можно более аккуратно, отрезала свои длинные чёрные волосы. Волосы утопила в унитазе, помыла ножницы и положила их на место. Теперь, если её будут искать, её будет сложнее узнать.

Тенью проскользнула в свою комнату, взяла лишь самое необходимое: паспорт, деньги, минимум вещей и так же неслышно выпорхнула за порог.

А потом были дороги, машины, поезда... Да чего там только не было...

* * *

Когда из ванной комнаты раздался истошный плач, переходящий в жалобный вой, Игорь Николаевич хозяйничал на кухне. Что-то тихонько напевая, раскладывал яичницу по двум аккуратным тарелочкам. Услышав, отбросил сковородку на плиту и пулей подлетел к ванной комнате.

— Света! Что с тобой?! Открой дверь!, — кричал он, барабаня рукой по