Блондинка

почти тридцать четыре года, и я был более чем готов, поэтому мы начали увлекательный процесс зачатия ребенка.

И какое-то время это было забавно со всеми этими расписанием и шутками о том, когда, как часто и в каком положении. Но через год безрезультатных усилий все стало не так весело, и больше походило на обязанность заниматься сексом в нужное время. Еще полгода без беременности, и настала пора сдавать анализы.

Новости были довольно разрушительными: в то время как я оказался отличным производителем, у Томми выявили какой-то редкий тип порока развития матки, из-за которого она не могла выносить ребенка до нужного срока — у нее были совершенно здоровые яйцеклетки, но ее матка не могла их выращивать. Иногда подобные проблемы можно решить хирургическим путем, но в ее случае три разных врача сказали, что это невозможно.

Я взял для нас несколько выходных на работе, и мы полетели в Аутер-Бэнкс в Северной Каролине на тихий отдых. Мы много спали, особенно Томми, которая была ужасно подавлена, гуляли по пляжу и разговаривали. Иногда она просто сидела и плакала, в то время как я держал ее в объятиях.

Когда она успокоилась, я поднял вопрос об усыновлении.

— Я не знаю, Джек, — сказала она после долгого молчания. — Я тоже думала об этом... но просто не знаю, хочу ли... хочу ли этого для нас... Я так хотела иметь твоих детей...

Она снова заплакала, и я покачал ее в объятиях. Я тоже был разочарован, но далеко не так сильно расстраивался, как Томми. В тот вечер мы еще немного поговорили и решили, что отложим вопрос об усыновлении на несколько месяцев и посмотрим, что почувствуем по прошествии времени.