Цена настоящего

конечно, был прав и пусть его кровь подтвердит эту правоту. Тета видела на кухне большой охотничий нож. Куда ударить? В сердце? А если не попадешь? Нет, лучше в шею. Да сначала в шею, а потом бить и бить куда попадет рука. Нож хорошо заточен и должен резать легко.

В комнате было темно. Тета бесшумно (как ангел смерти — мелькнула мысль — но ведь Танька не знала таких слов. Откуда они?) шла, занося руку для удара. Ее обжег поднявшийся изнутри холод и это было тоже приятно. А вдруг все это кончится — прилетело жутковатое любопытство. Нет не кончится, поняла Тета. Как легко будет жить с синим льдом в сердце, как будет все получаться. И ее конечно не найдут. Никто не найдет. Еще шаг, еще:

— Теперь в тебе появилось хоть что-то настоящее. Что ж, тебя уже можно отпустить. — Прозвучал знакомый голос. Это было бы даже справедливо. Мир вполне заслужил получить тебя такой. Но я не настолько жесток.

Тета стояла, опустив руку с ножом, и вслушивалась в себя. Синий лед не пропал и музыка ненависти не смолкла. Не было ни чувства неудачи ни страха. Продолжалась странная жизнь и в этой жизни Тета увидела себя неуязвимой. Впереди была бесконечная нить и ее дни были бусинами на этой нити. Бусины-дни обещали бесконечный выбор и синее солнце освещало этот выбор. А страха не было. Совсем.

— Забавно. По всему тебя надо жестоко наказать. Ты ведь хотела меня убить. Но я сам, увы, выбил из тебя страх наказания, а увечить тебя или сводить с ума болью не входит в мои планы...Остается одно. Если кнут становится неубедителен, нужен пряник. Завтрашний день пройдет под знаком пряника. А пока, извини, но мне не хочется просыпаться с ножом в горле.

Остаток ночи она провела на своей подстилке. Руки были схвачены за спиной наручниками, а те, в свою очередь, привязаны к талии шнуром. К экспонатам галереи прибавился тяжелый охотничий нож.

— ---

Звонок в дверь был совершенно неожиданным. Тета вздрогнула, все это время к хозяину никто не приходил и даже не звонил.

— У нас гость, вернее гостья. Тебе будет полезно с ней познакомиться, когда-то она прошла похожий курс. Посиди на кухне, когда я тебя позову, не забудь раздеться. И не кидайся пожалуйста на нас с ножом. Твой порыв понятен, но сейчас это неуместно.

Тета слышала как открылась дверь, слышала удивленный голос хозяина, приглушенный смех. Ей стало неприятно. Этот дом, эта жизнь принадлежала только ей и остальному миру было здесь нечего делать. Здесь жили ее боль, ее стыд и ее открытия. Делиться она была не согласна. Не согласна она была делиться и хозяином, его хлыстами, его глухим голосом, его словами-загадками. Тета не стала ждать. Отшвырнув халатик, она пошла к двери.

На низком столике мерцала золотом бутылка запредельно дорогого коньяка. Запредельно дорогим был и кулон с сапфирами (почему с сапфирами? Танька же никогда их не