Евгений О

друг к другу подразумевает нечто большее?

Евгений всерьез обиделся:

— По-моему, ты некоторые границы переходишь! Конечно, мы-то вполне бескорыстны, но подразумевать такого рода эксплуатацию — ничуть не по-джентльменски.

— Прости, ты не совсем понял, — Ира налила ему еще кофе. — Я просто взяла пример. Речь не о нас двоих, а вообще о всякой паре. Многими управляет только прелесть новизны; это не секрет. Но есть и другие, более сложные мотивации. Если бы мы с тобой близко узнали друг друга — чего и пытаемся достичь — то поняли бы, чего в самом деле хотим от наших отношений. Понятно изъясняюсь?

Евгению показалось, что скрытый смысл очевиден:

— Ты ведешь к тому, что следует проникнуться мыслями друг друга, прежде чем вступать в серьезные отношения?

— Ну ты загнул... — Ира едва не расхохоталась. — Да что такое эти «серьезные отношения?! Дело не в телесном аспекте, а совсем в другом — подходим ли мы для жизни вдвоем? А это не только постель, что легко доказать. Во-первых, смущение...

— Это преодолимо, — без обиняков заметил Евгений.

— И вправду? — Ира пристально посмотрела на него. — Скажи, ты мог бы раздеться передо мной?

— Прямо сейчас? — почему-то он совсем не удивился.

Ира спокойно кивнула:

— Я могу... И давай попробуем. Так, по крайней мере, можно доказать, что мы кое-что друг о друге знаем и понимаем. А это уже смелый шаг...

По ее сигналу Евгений расстегнул ремень, спустил брюки, снял рубаху, оставшись в одних трусах. Ира без улыбки наблюдала за ним, потом, опомнившись, занялась своим туалетом. Нижнее белье она сняла просто, без смущения, открыв крепко сбитое, загорелое тело с вполне убедительными формами. Насмешливый взгляд и необычность ситуации скорее препятствовали эрекции, чем способствовали ей. Ира хлопнула в ладоши:

— Вот! Кое-чего мы добились... И не без пользы для обоих. Давай здесь так и ходить... А если холодно будет — домашние халаты найдутся. К сожительству можно приближаться и так. Хотя к сексуальной близости — запомни! — это нас еще не приближает.

Евгений расценил весь спектакль поначалу как чудачество подруги, а потом почувствовал, что нагота помогает ему преодолеть скованность, быть в ее присутствии парадоксальным образом естественным. Немного спустя они уже болтали как ни в чем ни бывало, игнорируя отсутствие одежды. И Евгению эта новая форма сближения очень быстро понравилась. Теперь, приходя к Ире, он должен был раздеваться догола. Сама она тоже, хотя и не всегда, снимала одежду. Иногда замечала:

— Ведь не обязательно пребывать нагими постоянно; это нужно для твоего же освобождения. И будучи открытым мне, как я открыта тебе, ты движешься к настоящей близости. — Или отделывалась еще чем-то в этом же роде.

Однажды Евгений задержался в гостях на несколько дней, и тогда Ира предложила ему после занятий приступить к кухонной работе:

— Я же не могу постоянно готовить, а ...ты вполне можешь делать то же, что и я. Чем не уравнивание полов?

Под ее руководством, сопровождаемый тычками и шуточками, облаченный в один цветной фартук, Евгений изготовил довольно сносный обед, который