Бесов день

по стволу. Парня выгнуло, и он едва сдержал крик.
— Умоляй!

Не выдержав борьбы с кружащим голову запахом, Аен схватил ее за бока и, с силой прижавшись, впился губами в этот зеленый бутон, пытаясь проникнуть языком поглубже. Фея вскрикнула и тут же застонала от нахлынувшего блаженства.
— Лучшая просьба, только продолжа-а-а-ааххх...
От будоражащего травяного запаха и боли в обожженной коже он почти обезумел. А нечисть облизывала его ствол, беря головку губами и посасывая ее, то вдруг вновь бралась за крапиву. Аен же нащупал какой-то бугорок и теперь сконцентрировался на нем, срывая с губ нечисти новые стоны. Наконец фее надоело его мучить и она взяла член в рот, дразня головку острым языком, в то время как ловкие пальчики ласкали его яйца.

Первым кончил юноша, судорожно вцепившись в ягодицы нечисти и изливаясь ей в рот. Та урча словно кошка, сглатывала его семя, и вдруг мелко задрожала и повалилась на Аена, тонко вскрикивая и заливая его рот своим соком. Аен, давясь, глотал пряно пахнущую сладкую отраву, а член даже не думал опадать. Что-то щелкнуло в голове и юноша, держа нечисть в руках, легко поднялся с ложа, разорвав травяные путы.
Швырнув фею на траву, он развел ей ноги и вонзил член в заветную щель. Он работал, как молотобоец и нечисть, глухо стоная, обхватила его и руками, и ногами. Через минуту он поднялся и прижал ее спиной к дереву, продолжая размеренно насаживать ее на себя, иногда в сумасшедшем поцелуе впиваясь ей в губы. Прикосновения, раньше холодные, теперь обжигали. Наконец, крик феи прорезал тишину леса, и ему вторило рычание Аена.

Обессиленные, перемазанные семенем и соком они повалились в траву и лежали, обнявшись.
— Я надеюсь, теперь ты не голодна, — сказал юноша, покрывая поцелуями треугольное личико нечисти.
— Да, утешил ты меня — хихикнула она в ответ.
— Скажи, а зачем все это было? — руки начали гладить ее тело, но вожделения в этих движениях уже не было, одна только усталая нежность.
— Ну... может, мне захотелось проучить одного наглого мальчишку, который утверждал, что меня не существует?
— Может быть. — зеленые пальчики вновь коснулись члена. — Но я тебе почему-то не верю.
— И пожалуйста, — фея обиженно надула губки, но ласку не прекратила. — Но розог ты получил именно за это. Ох, погоди, надо же убрать...
— Не надо. — он накрыл ее ладонь своей. — Пусть остается на память.
— В Хельме я видала такую память. А ну-ка, повернись на живот... да, перестаралась я.
— Что там?
— Крови твоей земля все-таки получила. Ничего страшного, да и отблагодарит она тебя, но это было лишнее.
Нечисть наклонилась над ягодицами Аена и начала вылизывать их, как кошка, нанося слюну на поврежденную кожу.
— Знаешь, так и я скоро... проголодаюсь, — хохотнул он, лежа лицом в траве.
— Проголодается он... — проворчала фея и встала, напоследок сильно шлепнув его по заду. — Полежи так минут пять — и можешь идти домой. Оденешься, как будешь выходить из лесу. Не раньше.