История раба

нужен огнетушитель. Я не знал, что ответить, но слава Господу! в этот момент меня украла у неё именинница, что, тоже захмелев, вдруг возжелала потанцевать со мной, чем освободила меня от дачи сложного ответа. После танца я, чтобы избежать настырного Катькиного внимания, улетел к двум серьёзно выпивающим ребятам, что загородили меня своими крепкими торсами и вручили высокий стаканчик с понятным содержимым, которого я, вкусив, потребовал ещё и ещё, в результате чего

— сурово напился. Вскоре крыша моя полетела совсем, я забылся, меня разбудили, кто-то опять попытался утащить меня на танец, однако, сил моих не было, потому меня оставили в покое, пока я сам не вывел себя из этого блаженного состояния, возжелав отлить, во достижение этой цели устремившись в сортир. Я не помню, дошёл ли я до него, но когда я в очередной раз очнулся, то оказалось, что я лежу на полу в какой-то комнате, а надо мной, где-то вдалеке, маячит белая ткань, что при более старательном рассмотрении оказалась Катькиными трусами, что вели далее её ноги, стопы которых, упакованные в туфли на остром каблучке, покоились рядом с моими ушами. Одним словом, она стояла надо мной, тихо зовя меня и опять же странно улыбаясь. Внезапно, в моём пьяном теле так же пробудилось желание, движимый которым я повернул свою голову налево, уткнул нос свой в её чёрный туфель, подержал его на нём, затем принялся крепко целовать бока и носок обуви.

— Хочешь мою пизду? — грубо поинтересовалась пьяная Катька.

— Хочу, — закивал я, оторвавшись от её ноги.

— Лизать? — вопрошала она.

— Лизать, — согласился я.

Тут же Катька рванула свои трусы вниз так, что они спали прямо на моё лицо, прикрыв глаза и нос. Я схватил их рукой и прижал к своим ноздрям, ловя признаки того, что там проживает очень любопытная часть тела, любя их за то, что лишь секунду назад они соприкасались с Катькиной промежностью. Чтобы открыть моё лицо, Катька смахнула трусы ногой, освободив мои глаза, которые увидели вдали пышный чёрный лес, посреди которого имелась большая розовая воронка, которая вдруг принялась быстро приближаться, расти в моих глазах до тех пор, пока не уперлась в мои губы и не сомкнулась на части моего лица. Я понял, что она села на меня, прикрыв своей увесистой жопой моё маленькое лицо, что теперь было поглощено её полушариями, под которыми робко объявился маленький горячий толстый язык, что быстро-быстро засуетился по краям её воронки, порождая продолжительные стоны, которыми она комментировала движения моего розового шалуна внутри её щёлки. Она задвигалась на мне, шевеля задницей на моём носу, который вдруг провалился во вторую её дырочку, при том, что язык по прежнему подмывал её влагалище, и был напуган дерзким запахом, что был грубее того, что испускала её манда, однако, по своему так же был приятен, вызывая остервенение моих ноздрей, что принялись бешено раздуваться, втягивая дух её жопы, таящихся там