Земля до начала времен

Трицератопс Толстонос, старейший обитатель Великой Долины, недовольно посмотрел на Солнце, возмутительно низко висящее над горизонтом. Обычно он, ложащийся по обыкновению головой на восток, просыпался не раньше, чем на него переставала падать тень одиноко растущей среди гущи папоротников раскидистой лиственницы. Сейчас же сияющий диск еще путался среди мясистых листьев его будущего завтрака, а его яркие лучи били ему прямо в глаза. Причина его прерванного сегодня сна была проста: чуть ли не с самого рассвета Долина была наполнена столь пронзительными звуками, что они, казалось, даже будили свое эхо, отра-жавшееся от окружающих это райское место гор.

Заводилой, как обычно, стал крошка-диплодок Крошки-Ножки, растущий здесь под внимательным присмотром со стороны своих дедушки и бабушки. Проснувшись еще затемно, он отправился к берегу озера, питаемого сползающим с ближайшей к нему горы ледником, перекусывая по дороге аппетитными цветами и папоротником. Подойдя к воде вплотную, он немного постоял, наблюдая за завтраком поздоровавшегося с ним длинным прерывистым свистом Мо, детеныша плезиозавра, семья которого поселилась в Долине совсем недавно: сейчас он ловко рассекал спокойную гладь воды, охотясь на мелкую, одетую в серебреную чешую, рыбешку, хватая самых неосторожных и немедленно их проглатывая. Еще накануне молодой диплодок набрел на весьма заинтересовавшее его место. С дерева, растущего на берегу, обрывающегося в этом месте довольно круто — до воды было примерно три его роста — почти до самой земли свисал пучок желтого цвета лиан. Теоретически можно было схватить пастью несколько из них, вскарабкаться на дерево, словно специально искривленное для этого, прыгнуть и, пролетев по воздуху и разжав зубы, козырно плюхнуться в озеро. Он бы, не задумываясь, проделал бы это вчера, если бы не два существовавших тогда «но». Первое: было уже поздно, и дедушка уже звал его спать. Второе: он совершенно не умел плавать, а озеро, сразу после неширокой илистой влажной полоски у подножья склона, покрытой гниющей массой водорослей, было уже довольно глубоко.

— Мо! — Крикнул Крошки-Ножки покончившему с едой и теперь плескавшемуся, и выпрыгивающему из воды исключительно ради развлечения, приятелю. Заинтересованный плезиозавр подплыл поближе. Его сухопутный друг вкратце рассказал ему свой план.

— Сможешь меня вытащить из воды?

Мо, наполовину высунувшись из воды, утвердительно качнул головой и переливисто рассмеялся: по весу он был примерно равен Крошки-Ножки, но, даже в своем юном возрасте, силой обладал просто необычайной.

Крошки-Ножки схватил пастью сразу четыре лианы, оказавшихся довольно неприятными на вкус, и для пробы несколько раз дернул за них. Растение, обвившееся вокруг толстого сука, даже и не думало отрываться от него. Тогда он вскарабкался по сильно наклоненному стволу, убедился, что за ним из воды внимательно наблюдают искрящиеся весельем глаза и, качнувшись несколько раз взад и вперед, прыгнул. Дерево дрогнуло: пятьдесят килограммов визжащего, а, точнее, мычащего сквозь плотно сжатые челюсти, пролетели по воздуху. В крайней точке, уже далеко от края берега, натянутые струной лианы не выдержали и оборвались. Едва успевший набрать воздух в легкие, Крошки-Ножки с