Меч, магия и бронелифчики. Рассказ 8: Чудовища и люди

груди полугномки, принимаясь неловко, но страстно ласкать их, и воительница наклонилась к своему любовнику, вновь отбросив в сторону непослушные волосы и даря ему новый жаркий поцелуй. Спустя пару минут страстных скачек, ласк и жарких поцелуев Триана почувствовала, как её любовник останавливается, изливаясь внутрь неё, и она остановилась тоже. Юноша лежал на кровати, переводя дыхание, и впервые Триана увидела на лице Фальке столь долгожданную улыбку — удовлетворённую и умиротворённую.

— Спасибо вам... госпожа Триана, — прошептал он. — Мне... очень давно не было... так хорошо... — в ответ охотница запечатала его уста новым поцелуем, а затем потянулась к своим вещам.

— Я добавлю тебе ещё две медных монеты? — предложила она. — Скажешь, что ими я расплатилась с тобой, а серебряную оставь себе.

— Увы, — Фальке печально отвёл глаза, и у Трианы дрогнуло сердце, когда она увидела, как блекнет улыбка на губах юноши. — Если у меня увидят вашу монету... могут подумать, что я её украл, — он замолчал, и Триана тоже замолчала. В голове воительницы мелькнула мысль плюнуть на драконицу и забрать этого юношу с собой, увезти отсюда как можно дальше, но она понимала, что в этом городке, должно быть, живёт немало таких юношей, ожидающих дня, когда их отдадут драконице, а у неё в гареме живёт ещё несколько их товарищей, которых жестокая хозяйка города использует для сексуальных утех, и она, Триана, не может спасти всех их, нуждающихся в помощи. Она могла бы расспросить Фальке о его жизни здесь, но чувствовала, что в жизнеописании юноши будет слишком много вещей, которых она предпочла бы не знать и держаться от них подальше. Не зная, на какую тему перевести разговор, Триана сказала первое, что пришло ей на ум:

— Сыграешь для меня? Пожалуйста... сыграй для меня что-нибудь.

В карих глазах Фальке промелькнуло удивление, но затем он снова улыбнулся и, встав с постели, потянулся к своей скрипке. Несколько секунд он словно размышлял, что сыграть, а затем, коснувшись смычком струн, начал играть какой-то хорошо известный в Темноземье лирический мотив. Триана, затаив дыхание, следила за игрой юного скрипача: прежде она видела его играющих разудалые плясовые, но с печалью во взгляде, а сейчас в его глазах была радость и искреннее удовольствие от того, что он играет для красивой, нежной с ним воительницы, и карие глаза юноши то и дело ласкали взглядом всё ещё обнажённое тело его слушательницы. Сам он тоже был обнажён, и вид худенького стройного юноши с длинными тёмными волосами, игравшего на скрипке, его обнажённого тела, его лица, светившегося от самозабвенного удовольствия, казался Триане волшебным, неземным зрелищем. Не удержавшись, охотница протянула руку, коснувшись обнажённого бедра красавца-скрипача, сперва робко, а затем всё смелее поглаживая его стройное тело.

— Госпожа Триана!... я не могу так играть! — засмеялся Фальке в ответ на ласки своей соблазнительницы. Та с улыбкой убрала руку, и юноша продолжил играть, но несколько секунд спустя вновь принялась поглаживать его обнажённое тело,