Возвращение Бога

и излился в нее. Когда последние капли его семени покинули его тело, он, тяжело дыша, повалился на девушку и открыл глаза. Она смотрела на него и устало улыбалась:

— Твои... глаза... — прерывающимся голосом сказала она.

— Я знаю... — выдохнул он и понял, что действительно знал, что произошло с его глазами. Они вновь стали небесно-синими...

* * *

— Я так и знал, Аэль! — гулко звенел под сводами Палаты Священного Фонтана голос Господина. — Я знал, что ты просто использовал меня!

— Прости, брат, — снисходительно улыбаясь, говорил Крылатый Бог, — конечно, я не должен был использовать тебя в слепую, но ведь ты бы никогда не согласился, если бы я рассказал тебе все как есть.

— Я убью тебя! — в ярости ревел Бог Смерти, бросая в своего брата клубы черного дыма и снопы пылающих искр.

Аэль лишь слегка качнул своим сверкающим посохом перед собой, и смертоносное облако растаяло.

— Ну, перестань, ты же понимаешь, что это глупо, — успокаивающим тоном и со своей вечной улыбкой произнес он. — Мы с тобой не первый цикл знакомы, мы с тобой создали и разрушили сотню миров. Ты должен был сразу догадаться, что я не собирался допускать тебя в Сад.

— Зачем тогда все? — Господин вдруг опустил руки, и на его алых глазах выступили слезы.

— Ради этого, — улыбнулся Аэль и провел пальцем по его щеке. — Слезы Смерти — величайшая редкость и ценность. Ты, олицетворение всего самого ужасного, что только может существовать во Вселенной, плачешь от того, что убил одного достойного человека и сделал несчастной одну достойную женщину. Ты, Воплощенная Смерть, владыка Преисподней, Повелитель Кошмаров, переживаешь из-за того, что причинил боль смертной женщине. Да, избранной, но смертной. Это дорогого стоит. Это доказывает, что даже циклы, проведенные в Преисподней, не убили в тебе Бога — ты все еще умеешь сострадать нашим творениям и все еще помнишь, зачем мы их создали. Посему отпусти свои легионы, они тебе больше не понадобятся... Ангул.

Бог Смерти посмотрел на него в недоумении:

— Что... ты сейчас... сказал?

— Ангул. Разве ты забыл свое имя? Не так уж и много времени прошло, — Аэль взмахнул крыльями, и с поверхности Фонтана поднялся вихрь сверкающих призрачным светом брызг.

Едва первые капли воды коснулись тела Ангула, он начал преображаться — его глаза стали черными, рога растворились в дрожащем воздухе, исчезли копыта и шерсть с ног, рассыпался в пыль хвост, а за спиной раскрылись огромные черные крылья, ногти на пальцах стали больше похожи на человеческие, и на раньше отмеченном печатью страданий лице засияла спокойная улыбка.

Он склонил голову. Аэль ответил ему тем же...