Сатир и русалки-близняшки

Юлия, лыбясь белоснежными острыми зубками. — Васи-лис, хи-хи...

— Какое уж есть... — смущенно пробурчал он, невольно пытаясь разглядеть их девичьи груди, скрытые за мокрыми паутинами ниспадающих волос.

— А что ты делал в нашем лесу? — подала голосок и иная русалка, как и сестренка, лукаво глядя на него.

— Я?! — встрепенулся Василис. — Я, просто решил немного отдохнуть, и, видимо заснул...

Русалки вновь окатили лес веселым смехом, и, совсем уж подплыли к нему!

— А ты довольно красив для сатира... — призналась Юлия, как-бы нечаянно коснувшись бледными руками его темно-бурых копыт. — И неплохо сложен... Правда, Инна?

Полу-всплыв на соседний камень, вторая русалка, хитро скалясь «острозубой» улыбкой, утвердительно закивала.

— Спасибо... девчонки... — всё более смущаясь, пролепетал он. — Вы тоже, довольно ничего...

Видя вблизи их мокрые бледно-голубые тела, да чувствуя необычную смесь из запахов цветов, рыбы и тины, он, вмиг не шуточно взволновался! Взволновался, но... не поддал ни малейшего виду!

— А это что у тебя? — спросила Юлия, кивнув в сторону его меха, возле которого также лежала неизменная флейта.

— Это... это мех с беотийским вином... — ответил Василис, глядя ей прямо в голубую муть больших глаз. — И моя флейта...

— Флейта?! — радостно взмахнула хвостом русалка. — Тогда, прошу, сыграй нам что-нибудь!

— Ну, не знаю... Я сейчас немного пьян и...

— Все равно, пожалуйста, сыграй, Василис! Мы, просим-просим-просим!

— Ладно, девчонки, я сыграю для вас...

— Ура! Ур-р-ра!

Под ликования русалок-близняшек, он достал свою флейту, приложил к пухлым губам и, вскоре, прекрасное её звучание, полилось над озером воздушными потоками меланхоличной мелодии. Полилось, разом преображая всё вокруг в ещё более прелестном свете, гармонично сплетаясь с извечными звуками вечернего леса.

Очарованные звучанием флейты, русалки вновь кинулись в озеро, и, взявшись за руки, тут же закружились в воде в своеобразном медленном вальсе! В белом танце двух юных одноликих ундин, красиво осеняемых косыми пурпурно-розовыми лучами заката!

«Как же они прекрасны... — внутренне вздохнул Василис, наслаждаясь их танцем. — Прелестные богини этого озера...»

Продолжая извлекать из флейты пьянящую меланхолию, он, взирал на танцовщиц, праздно ловя в розовой призме вечера, как каждый блеск чешуи их хвостов и мерцанье волос, так и их трепетные объятия с игривыми поцелуями.

Последнее, постепенно стало наращивать в нем возбуждение — видя, что под игру его флейты, хвостатые сестра всё горячее целуют друг друга, он, наконец, почувствовал в своих чреслах... вспыхнувший огонь мужского желания!

«О, боги! — тут же блеснула в нем мысль. — Похоже, я хочу этих сестричек-наяд! Я хочу этих близняшек!»

Пылая в разгорающемся костре возбуждения, он, все же сумев достойно закончить игру, вновь, откинулся на валуне.

— Браво, Василис! — с искрящимся взором, весело пропела Юлия, располагаясь с ним рядом. — Твоя игра на флейте была потрясающей! Ты нас очень уважил!

— Верно, Василис, ты молодец! — поддакнула ей Инна, всплывая с иной стороны. — Ты просто умница!

Весело блистая мутными глазищами, они одарили его очередными сиянием своих улыбок.

— Спасибо, девчонки... — опять засмущавшись, пробурчал Василис, плотнее сдвигая пред ними бедра. — Я рад, что вам понравилась моя игра...

— А наш танец —