Львиные страсти

ночи снаружи долины, на меня нападали гиены, когда я болел несколько раз пневмонией, все проходили мимо меня, а я просто медленно умирал. Это чудо, что я до сих пор еще жив. Мой собственный отец попытался убить меня через день после моего рождения!»

Она снова расплакалась. «О Така, пожалуйста, пожалуйста помоги мне. Не отказывай мне только потому, что они сделали с тобой. Я переживу это и я буду любить своих детей и заботиться о них, даже если мне бы пришлось это делать одной.»

«Я в этом и не сомневался», сказал я, глядя на нее с восхищением. «Я же не говорил, что я отказываюсь, просто могут быть обстоятельства, требующие обдумывания. Я просто беспокоился, что ты можешь принять слишком поспешное решение, Сарафина.»

«Така, я провела месяцы, раздумывая об этом. Я собираюсь рискнуть. И я это сделаю!», — сказала она с внезапно пробудившейся горячностью.

«Ладно», сказал я. — «Я тоже сделаю это».

Глаза Сарафины засверкали. Она быстро поднялась и потерлась своей головой о мой подбородок. «Спасибо, спасибо, Така!».

Я осмотрел горизонт, подбирая место для нашего времяпровождения в следующие два дня. Вон то местечко на юго-западе выглядело очень заманчиво.

«Мы должны подняться вон на тот холм. Там мы будем в безопасности.»

Сарафина поглядела в направлении холма. «Я сказала Сараби, что собираюсь пойти вверх по реке, на север, пока еще не истекло мое время. Она не думала, что это хорошая идея, но я её убедила, что просто не хочу находиться возле Муфасы в это время — неприятные воспоминания, ты же понимаешь.»

«А — очень умно», сказал я, направляясь на юго-запад.

Прогулка заняла около часа, во время которого мы не разговаривали. Я заметил, что Сарафина глядела на землю больше, чем по сторонам, явно не желая встречаться со мной глазами. Я сообразил, что она боялась того, что мы собирались делать. Я вспомнил те «секретные» истории, которые львицы рассказывали друг другу. Мне кажется, что не так давно одна из них, Наоми, «предупреждала» остальных обо мне, рассказывая нечто совсем уж странное. Она утверждала, что на моем члене рос острый коготь, и что моя сперма была как кислота... Мне стыдно признать, что в наши дни у нас все еще есть подобные львицы, и что многие им верят. Как ни странно, Сараби не защитила меня, — а ведь мы были с ней много раз, и уж она-то знала точно, что эти истории — досужие вымысле. Интересно, верила ли им Сарафина? Сараби была ее близкой подругой, и они наверняка часто разговаривали о таких вещах — к тому же, обе львицы не были новичками в этом деле. Сарафина имела много контактов с Муфасой перед «решением» отца. Я испугался, что несмотря ни на что, Сарафина все же верила этим глупостям — да я просто не смог бы овладеть испуганной львицей.

Наконец мы поднялись на холм, и отошли вглубь него, нас невозможно было заметить. Сарафина заметно дрожала. Я догнал ее и лизнул в щеку.

«Что-то не