Эль-21. Глава 9: Новое имя

отобрать у Насти ствол и лично прострелить тупую башку!

Вопросы. Снова и снова — одно и то же. Пришлось повторить историю раз пять, прежде чем наконец-то начальство успокоилось и отпустило! Будто это я в чем-то виноват! И каждый следующий визитер просил все рассказать в максимальных деталях и с самого начала! И хоть бы один соизволил хотя бы сказать, что сейчас с Виктором!

Но наконец-то пустили к нему... Тело лежит на больничной койке, монитор мерно пиликает, позволяя по звуку посчитать пульс. Один из медиков вкратце объясняет положение и хвалит за проявленную смекалку. Попытка вытащить осколки пластика на месте скорее всего бы убила Виктора! И так обещают внушительный шрам...

Попросту отключаюсь. Будто только сейчас наконец-то удается выпихнуть отголоски меха из головы! Наконец-то можно просто сесть на стул, взять его за руку и уйти в себя...

Военный врач, не говоря ни слова, незаметно выходит. До того тихо, что даже не сразу и понимаю, что остался в одиночестве. Что наконец-то можно перестать храбриться... Что можно дать волю эмоциям...

Чувствую хлещущий из глаз поток слез, но останавливать его — уже выше моих сил! Остается лишь уповать на местных врачей — обещали поставить на ноги, значит должны поставить! Иначе оторву яйца и скормлю им самим!

Но едва лишь первая вспышка прошла, как в голове рождается вопрос: «А какого хрена я так убиваюсь-то!?» Ведь по идее, уже давно должен был свыкнуться с жизненными подлянками! Так почему же по щекам текут слезы!?

И тут же понимаю ответ... Но слишком страшно даже мысленно произнести эти слова!

Чья-то рука ловит меня после очередной бессонной ночи на пути к лазарету. Плевать и на завтрак, и на возможный втык от начальства — я хочу быть как можно ближе! Оборачиваюсь на неожиданное препятствие на моем пути.

Алые волосы, покрасневшие глаза. Сразу же понимаю, что Настя в ничуть не меньшем раздрае чем я. Но все равно в душе бушует праведный гнев.

«Почему позволила этому говнюку перерезать трос!? Почему не пришла навестить!? Почему пропала еще в ангаре даже без единого слова!?» — клокочет в голове, но молчу. Понимаю, что спрашивать бесполезно. А может напротив — не хочу даже и знать... Чтобы по-прежнему была возможность спокойно ненавидеть...

— Надо поговорить! — голос дышит напором, но глазки очень уж усиленно уставились в стену, выдавая стыд. Сама понимает, что натворила.

— О чем? — бесцветно спрашиваю в ответ, но глаз с запозданием цепляется за серый рабочий комбинезон на девчонки. Цвет вспомогательного персонала «Пурпурного ока». Вот оно как... списали. И весьма шустро, надо признать!

В ответ лишь какое-то невнятное бормотание, да неясные попытки объясниться. Наконец-то берет себя в руки, поднимая глаза ко мне.

— У меня слова для Виктора! — решительно заявляет Кузнецова. — И ты — мой единственный способ передать их!

Оглядываюсь на опустевшие коридоры жилых модулей. Все курсанты сейчас на завтраке, как и инструкторы. А возвращаться назад ой как не хочется.

Настя с минуту ходила туда-сюда, пытаясь собраться с мыслями. Наконец-то подошла и взяла