Обитель

погреба?

— Нас мало для такого количества вина.

— Для маленького дурачка, вроде тебя — да. А я упьюсь вусмерть.

— Дура!

— Сам такой. Ты всегда был странным, Ли. Не понимаю, почему я вообще с тобою общаюсь...

— Я просто хорош, не отрицай.

— Ты невыносим! — Сэра ушла от Ли, провокационно виляя бёдрами.

«Дьявол, как она хороша!»

Ли дошёл до своей кельи. Комната три на три на три метра — послушникам ничего не полагалось, кроме кровати и шкафа для немногих вещей. Парень снял робу, сложил её в шкаф, заперся и лёг в постель.

Ли проснулся от гула, раздававшегося по всему крылу. Он пробежал в белье до общих ванн. Отплавав от одного бортика до другого и высушив свою кожу полотенцем, Эштон одел праздничную белую мантию — знак выпускника и пошёл на гул.

Вечеринка уже началась: в главной зале был накрыт роскошный стол, особо прекрасно смотревшийся в свете закатного солнца: огромные вазы с фруктами и куча даров моря. Фрески на куполообразном потолке отражали дух празднества и кутежа; многие годы послушники отмечали здесь день своего освобождения от учёбы... и повторное закрепощение, где-нибудь поближе к войне или чуме.

Бочки с вином были открыты, фужеры стояли на столе в хаосе. Немногочисленные окна были открыты, но вечер ещё был тёплый, а воздух едва двигался, давая настояться аромату вина, яств, и разгорячённых в танце тел.

Выпускники веселились: Толстый Пит ел омаров, Алекса танцевала с Андерсом, а Сара, уже красная от вина, подбежала к Ли и прыгнула ему на шею, и с характерным чмоком поцеловав.

Залившись смехом, она сказала:

— Этот поцелуй я проспорила Тиффани, не обольщайся. Выпьем.

— Выпьем.

Они переплели руки на эльфийский манер и выпили. Вино было с пряным вкусом. «Наверное, бочки натирали в специях» — подумал Ли. Выпил ещё, закусив виноградом. Искал глазами хоть немного нормального мяса — не нашёл. Вздохнул и начал ковырять омара. Через несколько минут, почти придя в ярость, Ли откинул ногастую тварь и отправился танцевать. Все раскрыли свои робы — даже вечером было жарко. Ли получал удовольствие от танцев и полуобнаженных тел знакомых девушек. Но затем выпил ещё. И ещё. Вечеринка, яркая и контрастная несколько минут назад, стала сливаться в одно пятно. В конце концов он почувствовал, что ему стала плохо от огромного количества вина, которое ранее он пил только в умеренных дозах, и духоты, и решил идти к общем ваннам. В ванных никого не было, поэтому он неуклюже сбросил исподнее и плюхнулся в бассейн. Стоял полумрак: уже наступила ночь, и лишь свет луны просачивался сквозь витраж на потолке. Он быстро доплыл до противоположного бортика и облокотился на него спиной, стараясь унять стучащее сердце и тошноту где-то в горле.

Прохладная вода отрезвляла его, но недостаточно, и он опять погрузился с пьяные раздумья. Их прервал громкий плеск воды. Ли открыл глаза, но вода уже вспенилась. И тут, в метре от него всплыла Сара. Она закашлялась, видимо, хлебнула воды в бассейне.

Ли увидел, что она