Обитель

позже размеренно подал себя всего вперёд и легко преодолел её баррикаду, ощущая ещё холодные и так восхитительно тесные стенки влагалища. Ли наклонился к ней и поцеловал её вновь.

— Всё хорошо?

— Это было... не так больно, как я думала. Ты можешь... двигаться.

Ли начал двигаться в ней, стараясь делать это осторожнее, противясь своему желанию зайти в самые её глубины и излиться в неё. Он поднял её таз, и задвигался спокойно и неглубоко. Сара, застонав, стала водить пальцем по клитору, доставляя себе ещё больше удовольствия.

Он ускорился, не заходя в неё до конца, наслаждаясь узостью её пещерки. Проработав так несколько минут, он зашёл в неё по весь член, один, другой, третий, четвёртый, и Сара закричала. Ли извлёк инструмент, багровый от крови, довёл себя до оргазма рукой, покрывая горячей спермой её грудь и живот.

— Запачкал меня всю — она улыбнулась, встала и прыгнула в бассейн. Ли последовал за ней. Они прислонились к бортику и стали болтать.

— А с мужчинами всегда так хорошо или это ты такой, дружок?

— Я с мужчинами не пробовал.

— Ты знаешь, о чём я. Когда ты всему этому научился? Но боги запретили нам...

— Целибат, да. Но, как и Алекса, не все его соблюдают по-настоящему строго.

— И кто был твоей первой? Признавайся

— Я не должен об этом говорить. Прости, Сара. Ничего не болит?

— Немного, — она покраснела — спасибо, что был нежен.

Эштон только улыбнулся. День прошёл замечательно.

Пара ещё долго вспоминала, что с ними было в приюте. Когда первые лучи рассвета стали попадать на поверхность бассейна, они оделись и вышли из бассейна. Откуда-то ещё доносились похотливые стоны. В келье Сары уже никого не оказалось, и Эштон помог ей избавиться от запачканных Тиффани простыней.

— Ты же понимаешь, что мы уже вряд ли увидимся?

— Я тебя найду. Меня, скорее всего, оставят в городе: мне намекнули на экзамене.

— Клянёшься?

— Клянусь. Спи.

Ли вышел из её кельи, и выдохнул. Длинный день, стоит пойти поспать, пока это ещё возможно. Тепло ненадолго покинуло красные коридоры, чтобы через несколько часов вновь раскалится.

До двери он не дошёл: ему навстречу пошла женщина, которую он видел на экзамене. Роскошное платье из белого шёлка едва закрывало её большую грудь, а корсет сам поднимал её, делая ещё более желанной; сама косая юбка справа доставала щиколоток, а слева не закрывала и середины мощного бедра. Красивую шею украшало жемчужное ожерелье.

Однако сзади у платья был капюшон, закрывающий лицо женщины по крайней мере наполовину.

— Доброе утро! — Эштон посчитал, что пройти мимо уважаемой женщины просто так нельзя — Мэтт, преподаватель этикета, слишком сильно выдрессировал его в своё время.

— А мне кажется, что ночь ещё продолжается. Я не могу лечь спать: моя служанка куда-то сбежала (Трахается с кем-то из студентов, подумал Ли), а я не могу вылезти из этого платья сама. Помоги даме. Тебя ведь зовут Ли, да?

— Это моё имя. Я готов помочь.

— Ты же не