Невероятные приключения Евы в новом раю. Часть 1

от кондиционеров, так приятно охлаждавший кожу, отзывалось приятной истомой после каждой сброшенной с неё вещи. Небольшая заминка произошла из-за сломанного замка на молнии юбки. Но лейтенант, до того момента стоявшая с невозмутимо-безучастным видом, заметно занервничала, и достав из кармана ножницы, одним движением ловко располовинила мою любимую юбочку так, что я даже охнуть не успела.

Оставшись голой, я смущенно прикрыла ладошками свои, скромного размера груди. Хоть похоже это уже было лишним. Как только моё тело покинул последний клочок ткани, так тут же все вокруг потеряли ко мне интерес, продолжив свои обыденные разговоры.

— Идём быстрей, — схватив меня за руку, сказала девушка в форме, — пока окошко освободилось.

И мы рванули в другой конец зала. Шлёпая босиком по керамической плитке, мне оставалось лишь с грустью наблюдать, как уборщица увозит тележку с моими пожитками куда-то вдаль.

За стеклом сидела пожилая женщина с типично бюрократической внешностью, уставшего от чужих забот клерка. При виде её меланхолично-озабоченной физиономии, подёрнутой паутинкой суровых морщинок, мне стало страшновато, и неприятно заныло внизу живота.

— Вставь голову и руки в отверстия, — приказала сопровождавшая меня конопатая девица.

В самом деле, в стекле было три круглых отверстия: одно большое и два по бокам поменьше. Проделав то, что от меня просили, я с облегчением подумала, как хорошо, что из-за разделявшего нас стола, я не могу видеть эту дамочку ниже пояса. Та даже не бросила на меня взгляд, продолжая лениво щёлкать по клавиатуре компьютера, выводя на стерео-монитор какие-то символы. Щелчок и вдруг отверстия в стекле сжались, плотно обхватив мою шею и запястья рук. В испуге я дёрнулась, но окно лишь гулко задрожало, не выпуская пленницу из своих оков.

Кто-то сзади, схватив меня за ноги, развёл их в стороны и зафиксировал кожаными ремешками за щиколотки. Я не видела, что происходит у меня за спиной, но чувствовала, что народу поглазеть на моё унизительное положение явно прибавилось. По меньшей мере две пары рук тут же кинулись обследовать каждый кусочек моего тела. Его тискали, щупали, измеряли, загоняли в него иголки, вешали датчики, и бог знает, что ещё с ним делали. И при этом, мне ещё приходилось отвечать на вопросы, задаваемые женщиной за столом, которая невозмутимо, ни разу на меня не взглянув, заполняла данные в анкету.

— Ваше имя? — спрашивала она.

— Ева... Ева Семёновна Сысоева.

— Семёновна? — удивилась она. — Какое странное второе имя.

— Это не имя, — отвечала я, пытаясь с трудом сохранить самообладание. Два холодных пальца в этот момент чересчур тщательно обследовали отверстия на моей промежности. — Это не имя, а отчество.

— Что такое отчество? — озадаченно спросила бюрократорша, скорее не меня, а свою коллегу-соседку. Та, нехотя оторвав голову от монитора, пожала плечами.

— Нет. У нас так не принято, — констатировала мучительница моих мозговых извилин. — Нужно второе имя. И желательно французское.

— Почему французское? — удивилась я, Этот парадокс немного отвлёк меня от наглого пальчика на моём клиторе.

— Такова дань традиции в честь первых