Проклятие Пустошей. Глава 13

начинаю опасаться, что армейцы задействовали какие-то глушилки, пока не слышу до боли знакомый хриплый голос.

— Да. Внимательно тебя слушаю, — говорит Айзек — лидер «Братства».

— Ваше корыто очень скоро пойдёт ко дну. Так что если есть возможность, а насколько я помню, она у вас есть, живо сваливайте.

Слышу по ту сторону ехидный смешок.

— Уже свалили. Но спасибо за предупреждение.

— Всегда рад помочь. Особенно когда есть стимул.

— Награду получишь позже, когда всё утрясётся, и военные хоть немного успокоятся.

На этом наш разговор подходит к концу. Я убираю рацию и с чувством выполненного долга бреду к маяку. Вернувшись, застаю Дилана, учащего детишек метать нож. Его подружка сидит в углу, и со скучающим видом ковыряет в зубах.

— Разбери и разложи всё как надо, — говорю я, и бросаю девчонке мешок с припасами.

Та его ловит, и недобро щурится. Если бы взглядом можно было убить, то я бы не только сдох, но ещё и пару раз обосрался в процессе. Только вот меня такими штучками не проймёшь — иммунитет у меня к злым гляделкам. И вообще, в своём доме я полноправный хозяин, а кого это не устраивает, тот или та может пососать мой сморщенный леденец.

— А ты не охренел, козёл старый?! — набычилась бывшая пациентка.

— Да, охренел. И что? — перевожу взгляд на Дилана. — Пойдём пройдёмся. Разговор есть серьёзный.

Парочка обменивается взглядами. Парнишка решительно кивает, а девчонка недовольно фыркает, но всё же начинает разбирать содержимое мешка. Мы же выходим на улицу, и неторопливо шагаем в сторону побережья.

— Детишек любишь? — как-бы невзначай спрашиваю я, после того как мы отходим от маяка метров на двадцать.

— Давай не будем тратить время на всякие намёки и подводки, и ты сразу перейдёшь к делу, о котором хотел со мной поговорить? Договорились?

— Может тогда для начала расскажешь мне о своих дальнейших планах?

— Обойдёшься.

— Хорошо. Тогда это сделаю я. Ты хотел пробраться на «Эгиду». Сначала я думал, что ты хочешь обокрасть этих чудиков, но потом понял, что дело в другом. Тебя волнуют дети, а не какое-то барахло, не так ли?

— С чего ты это взял? — спрашивает Дилан, не торопясь подтверждать или опровергать мою теории.

— Есть такая штука полезная — интуиция называется. Может слышал о такой?

— Да так, краем уха. И вообще, тебе то какое дело чем я занимаюсь?

— Думаю о том, чтобы помочь тебе. И поверь, моя помощь тебе очень пригодится.

Дилан подозрительно щурится, по всей видимости просчитывая, стоит ли мне доверять. Будь я на месте своего новообретённого отпрыска, не стал бы ни о чём договариваться с каким-то подозрительным старпёром, а выбил бы из него всё дерьмо. Вот только Дилан — не я, и кроме способности управлять троглодитами нас практически ничего не связывает.

— Допустим, меня действительно волнует судьба детей на «Эгиде». Это что-то меняет? — интересуется он после полуминутной паузы.

— Зависит от того, какой в этом твой интерес.

— Сугубо меркантильный. За их освобождение мне пообещали щедрое