Мама и гипноз. Часть 3

ему ещё девочки — мать улыбнулась, отпила чай. Ее муж погладил по бедру в натянутой на крутых бёдрах юбке и ответил:

— Это мой пацан! Наверное Королева местная?

— Корова если только! — прыснула от своей же шутки Ритка, отчего ее небольшая, крепкая грудь дернулась вверх и вниз, кусок пиццы переломился и упал на стол.

— Да пап, местная королева, тебе такие нравятся — кивнул Мишка и не глядя на Петра сделал глоток из кружки.

— А фото есть, покажешь нам с матерью свою избранницу? — усмехнулся тот в ответ. Его рука продолжала гладить длинную ногу супруги.

— Он все сочиняет, нашёл кому поверить! — старшая сестра вытащила белыми зубами кусок колбасы из под сырной шапки и перекусила его пополам. — Ам!

Мишка встал из-за стола, и бросив взгляд в темнеющую ложбинку декольте матери, пошёл в свою комнату. Встав в дверях кухни он обернулся и сказал:

— Рита!

Красивая снаружи и гадкая внутри сестрёнка повернулась к нему, манерно моргнув длинными ресницами — Что тебе, михамор?

— Лови! — он сделал замах и показал ей неприличную фигуру из среднего пальца.

— Иди-иди отсюда! — прикрикнула Ритка-я и за тебя съем все тут!

Их мать же допила чай и прошла в ванную, где спустила по стройным ногам и оставила пропитанные потекшим влагалищем, кружевные трусики. Мишка перед сном почистил зубы и зная новую модель поведения матери при виде среднего пальца, вытащил интимный элемент гардероба из корзины. В комнате он поднес тонкую материю к носу и вдохнул в себя пряный аромат промежности сооблазнительной белокурой милфы, что родила его и сейчас раздетая, лежит за стенкой с его отцом.

Член встал, и его твердая плоть начала тереться о тонкую полоску ткани, где находилось выпуклое, мягкое влагалище Маши. От одной мысли о запретной половой щели мамочки его причиндал набух до боли и запульсировал так, словно в него слилась вся кровь из тела. Головка покраснела, раздулась и выстрельнула вязким сгустком на узор из прозрачных цветков и листиков. Мишка еле сдержал стон, бросил испачканное женское нижнее белье под матрац жалкой тряпочкой засыхать в лепешку и сладко заснул.

На следующий день он не смог остаться наедине с матерью. Через день дома тоже все время находились, то сестра Ритка, то батя. Отец взял отгул, утрясти дела с водительскими правами и оставшееся время просидел у телевизора с женой. Мишка от досады рвал на голове волосы и изгрыз все ногти на руках. До ног не позволили добраться его слабая гибкость и гигиенические принципы. Он уже весь издергался и нервно ходил по своей комнате. Время от времени садясь за компьютер, под скрип несчастного, старого стула, снова срываясь с него для продолжения болезненной ходьбы загнанного зверя.

Вечером, когда Петр, как главный храпун в семье, лег спать, он сломал любимым маминым туфлям каблуки. Сделал это он нарочно при ней, нагло глядя в глаза тем кошачьим, немигающим взглядом, что запоминается на всю жизнь после первого раза, когда вы увидели такой