Ранним утром

тебе. Но я никак не могла себе представить, что это самое совокупление может быть удобным процессом. Не стремилась я попробовать такой секс и по многим другим причинам, главной из которых, наверное, была та, что я просто никого не любила. Во всяком случае, до такой степени, чтобы позволить столь интимно касаться себя.

Дикое возбуждение возникло во время последнего урока. Я три дня перед этим не имела оргазма (так уж случилось) и мечтала теперь о том, чтобы ботаника эта поскорее кончилась, и я отправилась бы домой. Дома бы я сразу же разделась прямо у порога, так как никого дома в это время обычно не бывает. Потом я унесла бы одежду и портфель в свою комнату и отправилась бы нагишом в ванную. Теперь, если бы кто пришел домой, я вынуждена была бы пробираться в свою комнату, укрываясь лишь маленьким полотенчиком, которого никак не хватит на грудь и все остальное.

Но, думала я, меня ведь нельзя винить в том, что я собиралась пройти в таком виде из ванной в свою комнату, пока никого дома нет. Да и момент, чтобы пробраться в свою комнату, можно выбрать и в том случае, когда кто-то дома есть.

А в ванной, представляла я дальше, я пущу теплую воду и подставлю под струю свой животик и свою прелестную розочку. А еще бывает очень приятно, когда встаешь в ванной на четвереньки и подставляешь под тугую струю попочку. Струя бьет и между пухленьких половинок, и в промежность, и, опять же, если извернуться, в мою милую розочку.

Тут я почувствовала, как влажно и горячо вдруг стало в моих трусиках, и от этого гулко забилось сердечко и даже потемнело в глазах. Бубнящий о венчиках, пестиках и тычинках голос ботанички давно потерял свою речевую детерминированность и превратился в звуки далекого блюза. К окнам склонялись ветви покрасневшего клена, сквозь крону которого просвечивали голубое небо и белые облака. Я сидела на задней парте одна и у самого окна, поэтому не очень опасалась, что на меня кто-то будет смотреть, да и не способна уже была сильно задумываться об этом.

Правая рука держала ручку над тетрадкой, но что там было записано десять минут назад, я не смогла бы сказать и под пытками. Я должна была оставить правую руку на месте — эта конспираторская мысль возникла, наверное, в спинном мозгу, потому что головной почти отключился. Левая рука потихоньку отправилась прямо в трусики. Коротенькое платьице мешало этому мало, но вот сами трусики с их резинкой не давали возможности расположить руку между ног удобно. Какое-то время я ласкала свою розочку через тонкую ткань трусиков и очень быстро достигла необычайно сильного возбуждения.

Сказывался сексуальный голод последних трех дней, а также и необычность места, где я совершаю свои, прямо скажем, развратные действия. Потом непреодолимо захотелось непосредственного контакта кожи пальцев с лепестками моей розочки и жутко напрягшимся клитором, и я засунула руку