Пират

опять пропала.

Выдержал он целых пять дней. На четвертый он попытался разбить голову о стену камеры, но охрана была готова к такому повороту дел и не дала этого сделать. А на пятый день пленник три раза постучал в дверь. Ему дали вымыться и снова привели к хозяйке. Та ни слова не говоря, подозвала Стома и молча задрала ему тунику. И пират, скуля от унижения взял в рот член ее управляющего. Дальше обучение почти повторяло обучение Прагма. Срывался бывший мачтовый, а теперь раб с кличкой Глосс («язык», др. греч, сокр.) еще два раза. Он уже не бросался на хозяйку или на охрану, но пытался отказаться делать то, что ему приказывали. Первый раз он отказался мыть туалеты для рабов, которые те убирали в порядке общей очереди. А во второй раз отказался обслужить Лицинию, одну из постоянных покупательниц Ацилии, отдававшую предпочтение юным мальчикам и обратившей внимание на Глосса из-за его сложения. Надо сказать, что Лициния была женщиной крайне некрасивой, толстой и неприятной. Но это не давало Глоссу никаких прав отказываться ее удовлетворять. Оба раза он проводил в камере по нескольку дней и возвращался оттуда еще более покорным чем прежде. И само собой, когда он вышел из камеры во второй раз, в гостях у его хозяйки была Лициния, которой его и оставили на пару часов. Естественно, под присмотром охраны.

Какое-то время спустя, Ацилия обратила внимание на повышенный болевой порог своего раба и, ради эксперимента, одолжила его на ночь подруге, которая любила использовать кнуты и забавляться с мужскими гениталиями. Естественно, предупредив подругу, что надо быть осторожной. Однако Глосс не сделал ни одной попытки бунтовать, и он покорно выносил то, что с ним делали. Вернулся тот от подруги самостоятельно, но шел с трудом и широко расставив ноги и с этого момента в его взгляде не было ничего кроме преданности. Впрочем, в камеру Ацилия его все равно отправляла для профилактики и для того, чтобы он помнил, что его ожидает, если он перестанет повиноваться.

Mахimе аmеt (самый важный, лат.)

Закончив с Глоссом, Ацилия долго думала. Она наблюдала за Горросом в его камере, но не могла заметить ничего, что бы могло помочь сделать его послушным и покорным. Она долго советовалась со Стомом, но тот тоже советовал не торопиться и внимательно изучить пленника, чтобы вычислить его слабые стороны. Горрос сидел в своей камере, когда приносили еду, ел, с охраной разговаривать не пытался и делал вид, что их не замечает. Из соображений безопасности пират был все время в кандалах, а те, были четырьмя длинными цепями прикреплены к стене камеры при помощи длинных и массивных штырей, оставляя пленнику возможность двигаться, но ограничивая его свободу. Когда Горрос думал, что его оставляют в камере одного, он, не зная, что на самом деле за ним постоянно наблюдают, испытывал на прочность крепления кандалов и их звенья. Когда наблюдающий заметил, что