Пират

кторой пират так и не смог привыкнуть, почти совсем прошла, а распухший язык, после того как лекарь дал выпить Горросу воды с соком лимона, стал меньше в размерах и тоже почти перестал болеть.

После процедур, охрана осторожно, но настойчиво, взяла Горроса под локти и отвела в его камеру, которую привели в порядок. Козлы не убрали, но отставили далеко в сторону, а на лежанке появилась охапка свежей мягкой соломы и даже лоскутное одеяло. Однако приковать пленника не забыли и уходя, один из охранников шепнул пирату на ухо, что не прочь с ним позабавиться. Прежний Горрос бы попытался ответить ударом на такое заявление, нынешний же успокоил себя тем, что он еще сведет счеты со всеми и с этим охранником тоже. Чуть позже, когда обстоятельства изменятся в его пользу. Когда дверь за охраной закрылась, Горрос откинулся на лежанке, накинул на себя одеяло и впервые за несколько суток нормально заснул. Снились ему кошмары, в которых Прагм и Глосс с эрегированными членами, тыкали ими Горроса в лицо и грозили пальцами. Горрос пытался отбиваться, но руки не поднимались и его вялые движения не приводили ни к чему хорошему. Он просыпался несколько раз за ночь, вставал, мочился кровью в деревянную бадью, снова ложился и снова проваливался в кошмары. Однако, встав в четвертый раз, он вернулся от бадьи на лежанку и заснул уже глубоким сном без кошмаров и сновидений, и так проспал очень долго. Когда он открыл глаза, солнце светил в окно камеры последними лучами и значит, с учетом того, что окно выходило на запад, был уже вечер следующего дня.

Ему пропихнули миску с баландой и Горрос удивился — насколько вкусно она пахла. А когда обнаружил, что в миске все тщательно протерто, и он может своим беззубым ртом не жевать, а просто проглотить теплое варево, то удивился еще больше. К еде прилагалась большая глиняная кружка с прозрачной и чуть прохладной водой, которую Горрос осушил, наплевав на то, что больше не осталось. Он поел, немного побродил по камере, стараясь понять — в каком состоянии находится его тело и опять же с удивлением обнаружил, что серьезных повреждений нет. Вернувшись на койку, он уже через несколько мгновений опять спал и в эту ночь он не просыпался и не видел никаких снов вообще.

Утром его разбудил звук открывающейся двери. Горрос открыл глаза и обнаружил, что в камере находится его бывший мачтовый матрос, а теперь раб Ацилии по кличке Глосс. Горрос сразу проснулся и сразу заговорил.

— Как? Как ты мог позволить превратить себя в это, Вериус?

— Я уже не Вериус, у меня другое имя!

— Что она сделала с тобой? Ты же никогда не боялся ничего и никого! Ты дрался с римлянами, когда было ясно, что все безнадежно и вдруг, я вижу это!

— Госпожа умеет вытаскивать наружу чужие страхи и твои она тоже вытащит, не сомневайся! Ты же видел