Обратной дороги нет

Потом, думаю, нет, поиграюсь сама... Наливай, а не дрочи его там под столом.

— Я его не дрочу, а узлом связываю, боюсь описаться, — улыбаясь ответил я.

— Да уж твою пиписку свяжешь! Тоже мне шланг нашел! Рассмешил. Ладно, пошли в сад, а то я сама описаюсь...

В прихожей я достал из шкафа ошейник, протянул ей и встал на четвереньки. Самое сложное было спуститься с крыльца и быстренько с бетонной дорожки на газон, чтобы не стереть коленки до крови. Но поводок держал меня, и я семенил рядом со своей хозяйкой. Ирина шла босиком. Трава была прохладная. Я уже готов был просто обоссаться, но в то же время член стоял, и я не знал как быть.

— Стоять, — тихо скомандовала Ира.

Я замер на месте и почувствовал, как она встала надо мной сзади, потому что ее голые коленки сжали мою задницу с обеих сторон.

Ира замерла только на пару секунд и тут же мурашки побежали по моей спине. Горячая сильная струя ударила мне в низ спины...

Где — то лаяли собаки, трещала ночная саранча и божественная журчащая музыка надо мной. Струйки скатывались с моих бедер по ляжкам, текли между моих ягодиц по яйцам... Не описать этого чувства. Мурашки по всему телу.

Когда она закончила, обоссав меня снизу всего по — пояс, сказала:

— Ну, давай, француз...

Не первый раз она выводила меня в сад на поводке. Поэтому я оперся на левую коленку, а согнутую правую приподнял вверх. Ира ждала, дернула за поводок. Какой — то мучительный напряг и с болью я начал ссать себе под пупок и на левую ляжку.

— Ну слава Богу, разродился, — тихо засмеялась Ирина и снова дернула за поводок. Шея уже побаливала, но мне было наплевать. По команде я перевернулся на четвереньках к ней лицом. В полумраке я видел, как она распахнула подол белого халата и прошептала:

— Лижи, француз, подмой свою хозяйку.

Расставив ноги, Ира рукой ткнула мою морду себе под стриженный лобок...

Француз — это ее любимая овчарка, кобель, который жил в этом доме и погиб два года назад под колесами грузовика.

Наконец — то Ира вскользь призналась, что давала псу себя лизать. Но я старался не хуже, хотя был наслышан, что у собак такой шершавый и маслянистый язык, равного которому не сыскать.

— Теперь выше, — как — то хрипло приказала она.

Я тут же принялся лизать набухшею горошенку клитора. И тут же Ирина сильно схватила меня за волосы, оттянув мою голову назад и зло прошипела:

— Ты забыл, сучонок, что я люблю, когда его сосут!

— Прости, — прошептал я и принялся за дело.

Опять какой — то шум в голове. Я сосал нежно и энергично, ощущая как вздрагивает мой член... Я чувствовал, что она кончала, только никогда не мог определить, то ли Ира так продолжительно кончала, то ли это были несколько оргазмов подряд. Да и какая разница? Главное, что я мог всегда ее удовлетворить!

Потом она просто оттолкнула мою голову от себя и