он немного расслабился резко сжала кулак. Он дернулся так, что чуть не сбросил меня со спины. Но так как идеальный инструмент управления мужчиной находился у меня в руке, я его быстро успокоила, снова вернув в исходное положение. Он нервничал, бока его тяжело вздымались, в какой-то момент мне даже показалось, что он тихо поскуливает.
Я попыталась успокоить его, покровительственно похлопав по ягодицам, но так как моя рука продолжала сжимать его сокровенное, успокаивался он плохо. С некоторым сожалением я выпустила инструмент управления из ладони и встала перед ним, приказав перевернуться на спину открыть рот. Он перевернулся, и я встала над его лицом, а потом постепенно начала приседать, медленно приближаясь писькой к его рту. Одновременно с этим я начала писать, но не сразу, а периодически прерываясь и стараясь попасть точно в рот. Он же, если видел, что я промахиваюсь, старался ловить мою струйку губами. Этому фокусу с приседанием, кстати, меня научила японская подруга, когда мы работали вместе в Нью-Йорке. Наконец я окончательно села ему на лицо и, плотно прижавшись к его рту, продолжила все так же порциями, чтобы он ничего не пролил, или не захлебнулся, писать. Когда я закончила, то приказала вылизать меня и только потом, не вставая с лица, разрешила ему кончить. Так как живот закрывал его достоинство даже в состоянии эрекции, разглядеть, что там происходило и насколько клиент был продуктивен в плане спермы, мне не удалось, да и не очень хотелось. Я поднялась, а он некоторое время лежал на полу и тяжело дышал. Потом поднялся, сжимая рукой свой отросточек и пошел в ванную. Через 15 минут он был снова полностью одет и поцеловав мне руку, спросил может ли он заглянуть ко мне еще раз (я далеко не всех принимаю больше одного раза), я кивнула в знак согласия и он, закрыв дверь, покинул студию.
Как только он вышел из подъезда, Андрей поднялся ко мне и убрал следы наших забав. Я дождалась, когда он закончит, накинула плащ и он повез меня домой. В уютное и честно заработанное гнездышко в центре города.