Мёртвые всадницы

время читал нечто из странной книги под названием Тантра о совокуплении, оргазме и смерти тихим, монотонным голосом, который успокаивал будто песнопения востока, но на английском языке..

— И смерть есть соитие и соитие есть смерть и умирая мы начинаем новую жизнь, и Боги внутри нас и мы внутри Богов, вселенная едина с нами и мы едины с ней и индивидуальность наша есть часть общей Индивидуальности и что познание приходит вместе со смертью и что зачатие есть убийство и освобождение от тела есть жизнь и всё циклично..

Четверо слуг тем временем внимательно следили за лицами женщин, ожидая того момента, когда те достигнут оргазма, долгого, как это бывает у женщин и менее острого, чем он бывает у мужчин.

Когда на лицах Розы и Беллы наложил свою печать амур блаженства Сахиб и Шастри вынув из карманов своих цветастых халатов круглые идеально каменные шары небесноголубого цвета почти одновременно нанесли удар по темени каждой из подруг.

В глазах Розы и Беллы вспыхнула яркая как фейерверк звезда, стало свободно и легко, они растворились друг в друге и вместе в пленительном луче света..

Упав друг на друга женщины смешно трясли ногами.

— В самый раз!, — повелел лорд Рочестер.

Харлал и Сахиб растащили женщин, уложив на спину проверили пульс, те дышали.

Пока Харлал и Сахиб держали ноги несчастных Раджив и Шастри наложили на тонкие шеи жертв прочнейшие верёвки английской пеньки и быстрым движением стянули их за затылком. Несчастные дёрнулись, и испустив немного пены и мочи затихли на холодном мраморном полу.

Три обнажённых трупа лежали перед статуей могучей Кали, четеро слуг бубнили мантры, а жестокий лорд в конюшне готовил вороных уэльских лошадей.

На лицах Розы и Беллы застыла какая то маска удивления, а Белла выглядела надувшей губы, словно на кого-то сильно обиделась. Три женщины лежали вытянув руки вдоль тела, казалось готовые совершить некий тантрический ритуал. Слуги с тряпками и ведром спешно ликвидировали следы оргии в зале. Наведя же желаемый порядок сами насладились прекрасными телами воздав должное свирепой и развратной Богине, тела были упруги и ещё теплы, казалось Богиня специально ради своих слуг сохранила в умерших остатки жизненной праны.

— Они так прекрасны, — заметил Шастри, — и в то же время это не наша, это анлийская, холодная красота, а наши, — возведя глаза к потолку он явно тосковал, — наши мягче и горячей.

Шастри вспомнил свою жену, задушенную им же самим перед самым отпытием из Мумбаи, её пышное смуглое, почти чёрное тело, её ласки, поцелуи, её запах и её последний вздох и широко открытые глаза, бездонные как ночное небо над Гангом. Да членство в секте Тагов принесло много богатство, много наслаждений и много беды, но за всё надо платить, ибо так учят Веды.

— Заходите, давно вас жду, — Раджив, Харлал, Сахиб несли тела убитых женщин перекинув через плечо, Шастри — три бенгальских седла.

Покойницам одели соломенные шляпки, обнажённые тела украсили гирляндами цветов, правда не индийских, а английских — красных