Цветочный отряд. Часть 10

Пролог.

Они сидят в полумраке подвала на куче старой ветоши, приобнявшись и смотря друг-другу в глаза. Большие, голубые, обрамлённые тонкими светлыми ресницами смотрят в другие — чёрные, раскосые, улыбающиеся. Их лица очень близко, так смотрят друг на друга только любящие люди.

— Зачем ты здесь? — Таня искренне недоумевает, — Пошли назад, наверх, туда, где нам с тобой было так хорошо.

— Ты не понимаешь, — Айнура тихо дышит ей в ухо. — Я тут прячусь.

— Прячешься? От кого?

— От них.
Они замолкают, а Таня пытается представить себе тех, от кого Айнура прячется в подвале.

— Чего же ты так сильно боишься, что даже тёмный подвал тебе не так страшен? — спрашивает она наконец.

— Поцелуй меня, тогда скажу.
Таня закрывает глаза и вслепую тычется губами, попадает в щеку возле носа Айнуры. Она ещё не привыкла целоваться с открытыми глазами. Айнура смеется, убирает светлые Танины волосы, обвивает ей руками шею и проводит языком по Таниным губам. Язык у неё мокрый, теплый и нежный. Потом она собственной щекой отирает Тане рот, её жёсткие чёрные волосы щекочут Танино лицо.
— Не чего, а кого, — шепчет она, и целует Таню в рот одними приоткрытыми губами. Они опять ненадолго замолкают, наслаждаясь сладостью нежных губ.

— Кого? Скажи уже, а то мне страшно, — просит Таня.

— Тебя они не тронут — им нужна я. Они меня ищут, повсюду, понимаешь? Они пришли издалека, только для того, чтобы найти меня, из другой земли, из другой жизни.

— Кто это — они? — спрашивает Таня, холодея от страха.

— Оборотни. Люди, которые превратились в зверей.

— Оборотни, — тихо повторяет Таня.

— Собаки, медведи, кабаны там всякие, которые давно стали такими и не помнят себя людьми. Давно, много лет назад. — Голос Айнуры становится тихим, пугающим шёпотом.

— Боже, какой кошмар! — ужасается Таня, вцепившись руками в одежду Айнуры.
И тут Айнура начинает орать. Она бросается куда-то вглубь подвала, исступленно визжа от страха, но там нет выхода, и Айнура боком, плечом и спиной, падает на стену, сползает на пол, захлебываясь, и дальше только скулит, прижавшись к шершавой стене. Она смотрит за спину Тани огромными от ужаса глазами, и Таня понимает, что там, за ее спиной, находится нечто страшное, очень страшное, на что ни в коем случае нельзя смотреть. Но у неё не хватает уже сил просто терпеть муку страха, и она оборачивается, а обернувшись, видит двух широкоплечих мужчин, настолько высоких, что им приходится сильно пригибаться в низком подвале. Только из мужского в них лишь костюмы и фигуры, а лица их вовсе и не лица, а оскалившиеся морды собаки и медведя.
— Она? — пёс указал на Айнуру.

— Она, — медведь улыбается слюнявой пастью.

— А с этой что? — пёс смотрит на застывшую Таню.

— Возьмём на всякий случай. Начальство пускай решает.

Они шагают вперёд, а Айнура оскаливает рот, дико визжит и бросается им навстречу.